В любви, на войне и в школе все средства хороши
Шрифт:
Сообразив, что невозможно прорыть дыру в сидении и выбежать, повернулась и начала взбираться вверх по моей спине. Я пыталась обрести контроль над ситуацией, повторяя "Игрунья, прекрати это!" снова и снова, и пытаясь схватить её за что-то отличное от когтей и зубов.
Наконец-то я смогла взять её, но она не стала сидеть у меня на коленях. На этот раз она залезла спереди по моей рубашке, остановилась на секунду на плече и потом прыгнула мне на голову, как будто это была вершина Горы Эверест.
В ожидании зеленого
– Эта игривая кошка у тебя на голове!
На самом деле, я не была уверена, что правильно расслышала слово "игривая". Но слово определенно заканчивалось на -вая.
Я пыталась спокойно снять её:
– Я понимаю, что кошка у меня на голове.
– Люди пялятся на нас.
Я была слишком занята попытками оторвать кошку от различных частей моего тела, чтобы замечать другие машины вокруг, но сейчас я посмотрела. В машине рядом с нами было несколько мальчиков-подростков, и все они уставились на меня с открытыми ртами. Рты были открыты, я полагаю, потому что они слишком сильно смеялись, чтобы закрыть их.
Я скользнула вниз по сиденью и выдернула Игрунью из своих волос. В процессе она оцарапала мне ухо. Я хотела бросить её на заднее сиденье как толкатель ядра, но прежде, чем я это сделала, я обратила внимание на её рот. Он был весь в пузырьках слюны. Все еще держа её в воздухе, я сказала: – Бред, я думаю, её сейчас стошнит.
– Только не в моей машине!
Её определенно тошнило. Я знала, что она сейчас это сделает, и я все еще держала её, стараясь придумать, куда её направить. Хотела ли я, чтобы кошку стошнило на меня или лучше на обивку?
Полупереваренный кошачий корм – или еще хуже, изжеванный мышиный труп – это не то, что я бы хотела носить на себе. Даже для того, чтобы спасти обивку.
Бред так внимательно наблюдал за Игруньей, что не заметил, что светофор загорелся зеленым и машина сзади нас просигналила.
Это совершенно не помогло нестабильному психическому состоянию Игруньи.
Кроме того, что она вцепилась когтями в мои руки, она начала издавать звуки, словно её рвет.
– Не позволяй ей это сделать, – сказал Бред.
И как именно я должна была это предотвратить? Сказать ей, чтобы дышала глубже? Опустить окно и выставить её голову наружу? Если я опущу стекло, она будет снаружи быстрее, чем я смогу сказать "У тебя нет девяти жизней". Потом я должна буду вернуться домой и объяснить моим маленьким братьям, как Игрунью расплющило в лепешку проезжающими машинами. Поэтому, вместо этого я просто держала её, наблюдая, как пузырьков слюны становилось больше, и они начали капать на мои джинсы. Я огляделась в поисках чего-нибудь, чем бы можно было вытереть её рот. Был ли у меня Клинекс в сумочке?
– У неё пена изо рта! – сказал Бред.
– Пожалуйста, ты можешь смотреть на дорогу, а не на кошку?
– Разве не так выглядят бешеные животные до того,
– У неё не может быть бешенства. Мама возила её на прививки три недели назад.
– Возможно, прививка еще не начала действовать.
Я посадила Игрунью себе на колени и начала копаться в сумочке в поисках салфеток. Я уже была полностью залита слюной вдобавок к уже имевшемуся слою кошачьих волос. Великолепное дополнение к моему ансамблю.
– Что ты делаешь? – спросил Бред. – Не выпускай бешеное животное у меня в машине!
– Она не бешеная. И я пытаюсь найти что-нибудь, чтобы вытереть ей рот.
Игрунья не хотела сидеть спокойно, чтобы я её вытирала. Пока я все еще вылавливала Клинекс из сумочки, она прыгнула на заднее сиденье.
Бред уставился через сиденье на неё, управляя машиной вполоборота.
– Теперь твоя кошка пускает слюни у меня в машине. Это здорово. Просто здорово. Застрять в машине с бешеной слюнявой кошкой!
– Ты знаешь, на текущий момент я думаю, что у нас гораздо больше шансов умереть в автокатастрофе, чем подвергнуться нападению бешеной кошки. Почему бы тебе просто не смотреть, куда едешь?
Таким образом мы припарковались к ветеринарной клинике. Мы орали друг на друга по поводу того, как мы умрем.
Бред и я выбрались из машины, и я открыла ближнюю к кошке дверь. Игрунья зарылась в пространство под водительским сиденьем, и я не была уверена, стошнило её там или она просто залила все слюной. Я не собиралась совать руку под сиденье, чтобы это проверить. Я пыталась изменить тон с орущего на "киса-киса-я-твой-настоящий друг".
– Иди сюда, Игрунья, – проворковала я. – Все уже хорошо. Нечего бояться.
Игрунья не купилась.
Очевидно, у неё с телепатическими способностями было все в порядке, и она не собиралась нам позволять затащить себя в ветеринарную клинику.
– Иди сюда, Игрунья, – снова сказала я.
Бред стоял сзади меня, глядя через мое плечо:
– Просто нагнись и возьми её.
Да, конечно. Он стоял, засунув руки в карманы, и хотел, чтобы я взяла злую бешеную кошку. Как по-джентельменски с его стороны.
Я осторожна наклонилась, больше опасаясь полупереваренных мышей, чем укусов, но прежде, чем я смогла даже дотронуться до Игруньи, она метнулась мимо меня через открытую дверь.
– Держи её! – я закричала Бреду.
У него не было времени протянуть руку, даже если бы он хотел, но я была уверена, что нет.
Я могла это понять по тому, что его руки были все еще в карманах, и по тому, как он проигнорировал кошку и уставился на заднее сиденье.
Я бы не подумала, что Игрунья способна на такой выброс энергии, но за секунды она пронеслась по тротуару, прыгнула с мусорного контейнера на дерево и потом на крышу ветеринарного офиса. Добравшись туда, она села и уставилась на нас из-за водосточного желоба.