В мечтах о любви
Шрифт:
– А замечания есть? – пребывая в состоянии полета уточнила я.
– Единственное замечание – излишняя наивность произведения. Все же в жизни бывает иначе.
– Ну и пусть, мне нравится быть немного наивной, хотя я бы не назвала именно таким образом свое отношение к жизни и персонажам, – бросилась защищать свою точку зрения. – Просто мои работы полны доброты, она пронизывает истории словно неуловимый свет, его присутствие сложно ощутить, но, если его нет – это заметно всем без исключения. Не хочу, идя по болоту, вязнуть в самой трясине грязных эмоций
– Хорошо-хорошо, – профессор поднял руки, сдаваясь на милость моим аргументам, – такая позиция тоже имеет право на жизнь. Только запомни, Элена, жизнь не книга – ее, не замаравшись, не прочтешь.
– Я все же постараюсь, профессор.
– Уговорила, – открытая и на удивление приятная улыбка мужчины была приятна, появилось ощущение, что меня наконец приняли.
– Я могу идти?
– Постой, у меня к тебе предложение.
– Да? – снова насторожилась.
– Не пугайся ты так, лягушечка, дело предлагаю. Ты слышала о традиционных творческих вечерах, которые проводят чародеи зимой перед каникулами?
– Так, краем уха.
– Хочешь поучаствовать?
– В смысле?
– Не тормози, Элена, твоя история заслуживает внимания, предлагаю сделать из нее сценарий и поставить несколько сцен на творческом вечере.
– В этом году?
– Да! – Кеншин закатил глаза.
– Но в творческих вечерах не участвуют первокурсники!
– Ну и что, – профессор снова усмехнулся в своей излюбленной манере.
– Может как-нибудь потом поучаствую? – малодушно протянула я, мне стало по-настоящему страшно, что не справлюсь. Это же увидят все!
– Что я слышу? Трусость недопустима в вашей профессии!
– Да знаю, сама всегда так говорю, – задумалась, действительно, чего это я, мне предлагают карт-бланш, а я сомневаюсь.
– Тем более. Я внесу тебя в список и помогу, чем смогу, но основное тебе предстоит сделать самой.
– Даже выбрать актеров?
– Конечно, в процесс я вмешиваться не буду, только, если понадобится помощь. Это будет твоя следующая проверка.
– Договорились, – просветлела я, моя решительность снова встрепенулась, возвращая мне уверенность в своих силах.
– Вот и прекрасно. Держи рукопись, жду теперь сценарий.
– Спасибо, профессор!
Вышла я с кафедры на ослабевших от радости ногах. До меня окончательно дошло, что сейчас случилось. Кеншин признал мой талант и не просто признал, а одобрил. Это так круто, что захотелось прыгать. Если бы не идущие мне навстречу преподаватели, так бы и сделала!
Но пора брать себя в руки и срочно приступать к делу! Времени отнюдь не так много, как хотелось бы.
В первую очередь нужно поговорить с Генри, он идеально подходит на главную роль. Так что придется мне первой с ним мириться, но, если будет продолжать выпендриваться, найду кого-то посговорчивее.
***
Недолго думая, отправилась в мужское крыло общежития, дальше входа меня не пустят, но можно было позвонить в комнату, в
– Элечка! Ты ко мне пришла? – Генри был явно рад меня видеть. – А я к тебе бежал. Ты прости меня, дурака, ты была абсолютно права, а я просто жалок! Бабушке отправил цветы с извинениями и благодарностями.
– Молодец! И да, я шла к тебе, – пыталась оставаться серьезной, но было сложно сдержать улыбку. – У меня к тебе деловое предложение.
– Ух ты! Пойдем тогда прогуляемся во дворе и обсудим?
– Хорошо.
Мы вышли из общежития и двинулись по ухоженным дорожкам. Двор академии был огромным, почти что парк: с замысловатыми прогулочными аллейками, лавочками различных форм и размеров с металлическими украшениями и гладкими деревянными сидениями, медными фонарями с множеством деталей и нарочито объемными лампами накаливания. Наконец, мы уселись на лавочку, похожую на длинного жука, у которого вместо ног колеса, несмотря на необычный вид было очень удобно.
Расположились около оранжереи, больше похожей на арочный свод, белый, воздушный и очень ароматный: из огромных открытых окон доносились опьяняюще сладкие ароматы цветов и даже фруктов.
– Так что ты хотела? – Генри был сама любезность, видимо его все же проняла моя отповедь, и теперь он пытался вернуть мое расположение.
– В общем, я написала одну историю и показала нашему профессору истории искусств, – парень понимающе закивал, – кажется, ему понравилось, и он предложил показать историю на сцене, а точнее на зимнем творческом вечере чародеев.
– Ничего себе! Ты будешь единственной первокурсницей, участвующей в представлении за всю историю таких вечеров! – Генри всем своим видом демонстрировал радость за меня, даже схватил меня за руку и потряс, поздравляя.
– Ты будто всю историю творческих вечеров знаешь, – усмехнулась я. – И, надеюсь, что единственной как раз не буду.
– В каком смысле? – Генри все еще держал меня за руку, и я поймала себя на мысли, что его прикосновения меня не напрягают, а, наоборот, дарят ощущение тепла и покоя.
– Ты будешь в главной роли, – просто, без дальнейших предисловий объяснила я.
– Да ну, – парень недоверчиво уставился на меня и даже руку мою отпустил.
– Я считаю, что ты идеально подойдешь на эту роль.
– Вряд ли, у меня еще крайне слабые актерские навыки.
– Так и я не мастер-постановщик! Мне и так страшно до жути, а ты не хочешь меня поддержать? – включила актрису-вымогательницу.
– Хочу, конечно!
– Тогда хватит упираться, давай лучше обсудим детали, – снова переключилась на деловой тон, в моей голове в ускоренном темпе закрутились шестеренки, а потом я вдруг вспомнила: – А ты меня зачем искал? Помириться?