В мире исканий(изд.1952)
Шрифт:
Но в это мгновение я уже тоже ничего не увидел. Темная человеческая фигура неожиданно выросла перед нашим окном и все заслонила собой. Раздался настойчивый стук, и через минуту в нашу комнату-лабораторию входили два рослых милиционера в серых солдатских шинелях.
— Будем делать обыск, — деловито проговорил один из них.
Только теперь я вспомнил, что не успел сообщить Семену о грозившей нам неприятности.
— Что за дьявольщиной вы там занимаетесь? — строго спросил нас круглолицый низкорослый начальник
Мы сидели на табуретках в просторной комнате, наполненной запахом махорки и сапог, обильно смазанных дегтем.
Мы явились в милицию с полным сознанием своей невиновности, так как действительно не знали, откуда Грицько Горобец доставал цинк. Начальник был известен в городе как добродушный и веселый человек. Бояться его у нас не было никаких оснований.
— Алхимики вы, что ли? — спросил он улыбаясь.
— Нет, мы не алхимики, — ответил я. — Мы электротехники-экспериментаторы.
— Электротехники? Так зачем же вы пользуетесь крадеными кладбищенскими принадлежностями?
— Мы не знали, что они краденые, а тем более кладбищенские, — отвечал я. — Нам просто были нужны цинковые пластинки.
— Цинковые вам нужны… Почему именно цинковые? А железные? Железные вам не нужны? Как насчет крыш — я могу быть спокоен?
Семен был задумчив. Видно, он продолжал размышлять о прерванном опыте и его необыкновенных результатах.
— Ну-ка, объясните, зачем вам нужен цинк? — настаивал начальник.
— Вы, конечно, знаете, как устроены гальванические элементы… — начал я неуверенно.
— Нет, не знаю, даже понятия никакого не имею, — ответил начальник, откидываясь на спинку стула. — Это которые для звонков, что ли?
Голос начальника показался мне настолько добродушным, что я решил объяснить ему все как можно лучше.
— А вы вот возьмите банку с водой, — начал я немного неуверенно, — и насыпьте туда столовой соли, чтобы вода лучше проводила электричество…
— Ну…
— А дальше в эту же банку нужно сунуть медную пластинку и цинковую пластинку… Только смотрите, чтобы они не соприкасались друг с другом.
— Ну и что?
— А то, что вы сразу получите простейший гальванический элемент. На концах проводников, прикрепленных к пластинкам, образуется электрическое напряжение…
— До чего просто! — удивился начальник.
— Вы понимаете? — продолжал я. — Цинк-то, окисляясь в жидкости, то есть соединяясь с ее кислородом, ведь должен выделять энергию. Ну, так же, как, скажем, уголь, который выделяет энергию в виде тепла, когда окисляется на воздухе, иначе говоря — сгорает. Куда деваться энергии от окисления цинка, я вас спрашиваю?
Ну вот она и превращается в электрический ток. Сгорая незаметно в жидкости, цинк вырабатывает электроэнергию. Вам понятно?
— Да так как будто бы сравнительно ясно, — угрюмо проговорил начальник.
— Иногда медная пластинка, — продолжал я, — заменяется пластинкой из прессованного угля. Она, так же как и медная, не растворяется в жидкости, а служит только для того,
— Ну, а цинк разве нельзя ничем заменить? — осторожно спросил начальник.
— Цинк ни в коем случае, — твердо ответил я. — Без него пока что немыслим ни один практически работающий элемент. Разве только вот что…
Я вопросительно посмотрел на Семена, не зная, можно ли открывать нашу тайну. Но начальник не заметил моего замешательства.
— Очень жалко, — проговорил он со вздохом, видно вспоминая про ограбленное кладбище. — Вот что, — продолжал начальник. — Все для меня ясно. Спасибо, конечно, за популярное объяснение. Мне непонятно только, зачем вам необходимо такое количество этих самых элементов. Ну сделали один, ну два. Я понимаю, что вы большие любители этого дела. Но почему, я вас спрашиваю, все кладбище обезображено? Так же нельзя, ребята! У нас тут, конечно, нигде цинка и не достанешь, но нельзя же допускать надругательство над мертвецами!
— Мы делаем опыты, — понурясь, проговорил Семен. — Мы хотим построить такую батарею, чтобы она могла освещать весь город…
— Что? — переспросил начальник. — Весь город? Да раз вы объясняете, что без цинка никакие батареи невозможны, то на какие такие кладбища вы надеетесь?
И вот тут-то Семен неожиданно для меня открыл перед начальником нашу тайну.
— Это мы делаем предварительные опыты, — начал он, — так сказать, практикуемся. А дальше нам цинк не нужен будет. Мы придумываем такой гальванический элемент, у которого растворялся бы не цинк, а уголь, Пусть уголь сгорает в элементах и за счет этого получается электроэнергия. Тогда незачем его будет сжигать в топке паровой машины, чтобы получать электричество от вращения динамо. Электростанции будут не нужны…
Начальник улыбнулся.
— А разве без вас не нашлось умников, чтобы так сделать? — весело спросил он.
— Нет, не нашлось! — горячо вставил я.
— Значит, электростанции, по-вашему, зря строят? — продолжал начальник.
— Не могут еще люди превращать химическую энергию угля непосредственно в электрическую, — торжественно заявил Семен приподнимаясь. — Вот потому и электростанции строят с паровыми машинами.
— Подождите! — заволновался начальник и тоже поднялся со стула. — Машина ведь дает огромную силу, а сколько же нужно будет элементов, чтобы осветить даже такой маленький город, как наш?
— А это и не важно! — кипятился Семен. — Нужно сначала разрешить проблему самого превращения, а уж потом думать о мощностях. Вы считаете, что электростанции с динамо-машинами строят от хорошей жизни. Вы думаете, что это для удовольствия сжигают уголь в топках паровых машин, чтобы потом вращать динамо. Ничего подобного! Нигде в мире не умеют сжигать уголь так, чтобы сразу получилась от него электроэнергия непосредственно. Вот с цинком получается в гальванических элементах, а с углем нет… А ведь химической энергии, заключенной в угле, в несколько десятков раз больше, чем в цинке!