В мире снов
Шрифт:
– Дело в том, что Елизавета Матвевна, она, так вышло, была сильнейшей из всех нас. И уж что совсем редко бывает, была и силой великой и мощным зеркалом одновременно. Настолько мощным, что могла запросто присоединить к себе более слабого носителя силы, становясь от этого еще сильнее. Первый ее муж, Васильев, она его любила, рано умер, от него сын у нее остался Марк. А потом она за Троепольцева вышла. От него у нее тоже был сын, Матвей. Отец Костика. И прожили они вместе восемнадцать лет.
Тут бабушка завозилась на месте, оглядываясь.
– Ты прости, девочка, мне ведь тоже не просто это все вспоминать... Ты не против, если я закурю?
Рита
– В общем, прожили они вместе восемнадцать лет. А потом он ушел к другой.
Пока в этой истории не было ничего необычного.
– Ко мне ушел, понимаешь? Да... Ушел Олег от Лизы ко мне, - она затушила сигарету, и взглянула Рите прямо в глаза, - Лиза моя сестра. Старшая.
Похоже, сегодня так и придется сидеть с отрытым ртом от изумления.
– Видишь ли, Лиза была женщина властная, авторитарная. Что как бы не удивительно при ее силе и способностях. Олег любил ее, она его тоже любила, наверное. Наверное...
– Евгения Матвеевна покачала головой, закрыв глаза, - Наверное. Хотя, о чем я говорю. Они поженились по любви. Просто со временем... Понимаешь, Риточка... В общем, не считалась она с ним, ни в грош не ставила. Думала, куда он от нее денется, она же такая исключительная. А с мужиком так нельзя, у мужика гордость есть. Нельзя делать из него пустое место.
С этим Рита была согласна.
– В общем, сначала Олег просто общался со мной. Просто потому, что нам было интересно вместе. Лиза вечно смотрела на нас свысока, на наше с ним общение не обращала внимания, мол, болтайте, болтайте, все равно чушь, которую вы несете, мне слушать незачем. Ко мне она тоже относилась покровительственно, но с пренебрежением. Видишь ли, Риточка, я ведь силы-то почти не имею, только проводник, да и то, слабый. Рядом с ней-то, почитай, была ничто, пустое место. Прости, я закурю еще. А ты угощайся, угощайся.
Рите чисто механически подумалось, что если она будет постоянно угощаться, то за сегодняшний вечер точно килограмма три прибавит. Потом она устыдилась своих приземленных мыслей, сказала:
– Спасибо, я чайку, - и налила себе полчашки чаю.
Закурив сигарету, Евгения Матвеевна продолжила:
– Ну, сначала мы просто общались, потому что нам было интересно поговорить. А потом... Короче, потом он ушел от нее ко мне. А ей так и сказал, что она его не понимала никогда, только использовала. Уффф... Какой скандал поднялся тогда... Какой скандал... Лиза... Ой, она кричала, что жизнь на него положила, что любила его, а он неблагодарный... Про себя я вообще молчу, чего только я не наслушалась... Но только Олег к ней больше не вернулся. А вскоре после развода мы с ним расписались, и стала я Троепольцева.
Евгения Матвеевна остановилась, видимо вспоминая тогдашние события. Потом вернулась к рассказу:
– Да, скандал был ужасный. К тому моменту Марку, старшему сыну Лизы от Васильева исполнился двадцать один год, а Матвею, сыну Олега семнадцать. Взрослые уже. И знаешь, так вышло... Ой, Риточка, говорить об этом трудно. Из-за постоянных отвратительных сцен рассыпалась у Лизы семья совершенно. Марк ушел жить к своей девушке, в смысле, женился и ушел в примаки. Матвея Лиза долго не отпускала, но он все-таки ушел к отцу. К нам с Олегом.
Тут Костина бабушка взглянула на Риту и произнесла:
– Я тебе все это так подробно рассказываю, чтобы ты имела представление, почему случилось
Рита съежилась от того непонятного выражения, которое застыло на лице у старухи.
– Рита, знаешь, почему мы общаемся узким кругом, всего в восемь семей? Вернее, мы можем жениться или выходить замуж за обычных людей. Но с нашими способностями - только между собой! И никогда со стороны. Потому что это крайне опасно. Люди, наделенные подобными способностями вообще опасны. Мы уже очень много времени знаем друг друга, у нас договор. Из поколения в поколение. Никто из нас не может вредить... Но на посторонних-то наш договор не распространяется. В общем, что долго говорить, из поездки на море, привезла Лиза в дом любовника. Он был моложе ее, тоже... Тоже из таких, как мы. Только чужой. Помнишь, я говорила, что Лиза была и огромной силой, и мощным зеркалом одновременно. Настолько мощным, что могла запросто присоединить к себе более слабого носителя силы, становясь от этого еще сильнее. Вот она его силу и присоединила, когда пустила в свою постель. Как ты понимаешь, за это он ей благодарен не был. И отношения у них были непростые.
Евгения Матвеевна вздохнула и затушила сигарету:
– Вот мы и подходим к главному.
От этих слов волоски на теле у Маргариты поднялись, легкая дрожь ужаса пробрала ее, она затихла, ожидая, какие еще тайны откроет ей эта старая женщина.
Глава 15.
Костина бабушка посмотрела на Риту и спросила:
– Ты, наверное, видела подвал в ее доме? Видела?
Рита кивнула.
– Ну, тогда понимаешь, о чем я. Подвал он и оборудовал. Потому что ему это нравилось, он был в 'теме'. И ей это стало нравиться тоже. Настолько, что она и не мыслила уже иных отношений. И пусть она была сильна, как никто другой, пусть у нее были несусветные способности, он держал ее в полном подчинении сексом. Этот Сергей, - имя любовника сестры Евгения Матвеевна произнесла с крайней неприязнью, - Он ее нещадно избивал, унижал постоянно, а Лиза только еще больше хотела его. В какой-то момент она просто стала его рабыней. Он запирал ее в подвале, сажал на цепь, как собаку. Да он вообще, творил с ней что хотел. И все требовал, чтобы она вернула ему силу. Но Лиза не возвращала, боялась, что после этого он ее бросит. Родня, конечно, не раз пыталась ее вразумить, только без толку.
Какая-то смутная догадка мелькнула у Риты, но не оформилась.
– А потом этот ее Сергей замыслил избавиться от Лизы и всю ее силу забрать. Но Елизавета дурой не была, она почувствовала, что он убить ее хочет. Тогда Лиза собрала всех. А знаешь ли, Риточка, она имела на это право, как самая сильная, она на многое имела право. Так вот. Собрала все восемь семейств. Всех. И велела отдать ей свою силу, а за это обещала, что ни их, ни их детей последствия того, что может произойти, не коснутся. И обещала, что никто из их детей силу не примет, только внуки. Так она их защитила, хоть и забрала всю силу. И все ей клятву дали, что будут молчать и не вмешиваться. Они бы и то не сделали, лишь бы их семей не коснулось...