В мире животных
Шрифт:
Скоромыхова я помнил юристом первого класса, а сейчас он уже подполковник юстиции. Через две ступеньки за три года сиганул. Уж не за то ли, что смог довести приговор по моей статье до максимально возможного срока?..
Вадима Толстоногова тоже повысили в звании, но только на одну ступень. Как-то не очень везет ему в продвижении, но это его проблемы.
– Ну, здравствуйте, Анатолий Васильевич! – Скоромыхов пожал мне руку как старому знакомому, предложил сесть. – Угощайтесь. – И пачку «Винстона» для меня раскрыл.
Я
– Не бросили еще курить, Анатолий Васильевич? – спросил Скоромыхов, зачем-то пощупав раздвоенный кончик своего широкого носа.
– Да как-то не получается, – покачал я головой.
– А говорили, что завяжете. Как только срок выйдет, так сразу, – напомнил следователь.
– Ну, не сразу…
– Не успели, значит. С корабля сразу на бал, так я понимаю? – Скоромыхов смотрел на меня с добродушной улыбкой, но взгляд въедливый, лисий.
– Это вы о чем, Павел Савельевич?
– Сначала Баянов, теперь вот Дегтярев.
– Вы с моей женой разговаривали? – задал я самый важный для себя вопрос.
– Да, разговаривал…
– И что? – Мой голос вибрировал от внутреннего напряжения.
– А чего вы так разволновались? – вроде как удивленно повел бровью следователь.
– Да нет, нормально все. – Я постарался взять себя в руки. – Я точно знаю, что алиби у меня есть.
– Ну, если судить по показаниям жены, то да. Варвара Ильинична утверждает, что в предполагаемый момент убийства она находилась вместе с вами, за городом. И в Парамоновке, в магазине она была, ее там видели…
– Ну, вот видите, – с чувством облегчения вздохнул я.
– Вижу. Вашу жену вижу. А вас, извините, не вижу. Были вы с ней в машине или нет, я этого не знаю. Можно ли верить вашей жене? Вы ей сами верите? – уколол меня взглядом Скоромыхов.
– А почему я не должен ей верить? – похолодел я.
Вдруг он располагал какими-то фактами, которые подводили под монастырь не только меня, но и Варвару? Вдруг он знает, как она проводила здесь время, пока я мотал срок? А может, на поверхность всплыло криминальное прошлое Варвары?..
– Ну, не знаю… Напряглись вы очень, когда разговор за вашу жену зашел.
– Это можно подшить к делу?
– Надо будет, подошьем…
– На ноже обнаружены отпечатки моих пальцев?
– А почему вы думаете, что Дегтярева убили ножом? – вскинулся Скоромыхов.
Я опустил голову, давая понять, что не согласен с его стилем работы. Не надо мне тут лысину пудрить. Что? Почему? Если он хочет что-то узнать, пусть факты выкладывает.
– Нет на ноже ваших отпечатков пальцев, – покачал головой Скоромыхов.
– И соседи меня не видели. Если у Дегтярева были соседи.
– Были соседи. И вас никто не видел.
– Тогда в чем дело?
– Номер вашего телефона. И ваше темное прошлое.
– Мое темное прошлое оставим в покое. А номер телефона… Не
– Ну, как бы вам сказать… – замялся Скоромыхов.
– А так и говорите, что нечего сказать…
В дверь вдруг постучали, и спустя мгновение в кабинет широким шагом зашел Андрей Прокопов, адвокат по моему старому делу. Высокий, статный, ухоженный «от» и «до».
– Павел Савельевич, мои извинения!
Сначала он поздоровался со следователем и только потом со мной. Далее последовали объяснения. Оказалось, что его наняла Варвара для моей защиты.
– Я разговаривал с гражданкой Роминой, она утверждает, что в момент убийства находилась вместе со своим мужем.
– Этого недостаточно, – совсем не убедительно проговорил следователь.
– Достаточно, еще как достаточно! – с иронией триумфатора сощурился Прокопов. – Ну, а если есть сомнения… – Он достал из кейса диск, передал его Скоромыхову.
– Что здесь?
– Запись с регистратора ГИБДД на въезде в город по улице Черниговской. Вот, пришлось проявить инициативу, пока следствие… кх-кх, – адвокат выразительно закашлялся.
Запись оказалась ужасной, мое лицо практически не читалось, зато Варвару видно было хорошо.
– Варвара Ильинична выезжала из города и возвращалась домой в компании человека, который сидел за рулем. А этот человек – мой подзащитный. С ним она подъезжала и к магазину в Парамоновке… Если вам этого мало, то будем решать через суд…
– Ну, обвинение еще не предъявлено… – замялся следователь.
– Хорошо, давайте на завтра. Завтра вы предъявите обвинение, и завтра же суд определит меру пресечения. Если, конечно, у вас хватит улик…
– Ну, хорошо, вы меня убедили… – Скоромыхов разочарованно махнул рукой. – Улик действительно недостаточно, и алиби придется учесть…
– Значит, Анатолий Васильевич может быть свободен? – утверждающим тоном спросил Прокопов.
Следователь кивнул и показал ему на дверь. Дескать, у него еще есть ко мне вопросы, и, как только я на них отвечу, он выпишет мне пропуск домой.
Адвокат ушел, торжествующе подмигнув мне. Я кивнул в ответ. Неужели все? А я боялся…
– Улик против вас, Анатолий Васильевич, действительно нет. Номер телефона – этот так… Но, может, вы поможете нам пролить свет на эту темную историю?
– Все, что в моих силах.
«Но в пределах разумного», – мысленно добавил я. Рассказывать о том, как меня подставили, я не собирался. И о том, как все это происходило, – тоже. И про Славу ничего не скажу…
А ведь был Слава – человек с носом, как у лисы, и щеками, как у хомяка. Не попадался мне такой, но это не значит, что его не существует. И существует он, и убивает…