В моём мире сложно (Сборник)

Колбик Никита

Он тут же сказал себе: никакой это не двойник, всё в порядке, всё хорошо. Просто брат-близнец. Вероятно, у него был брат-близнец,

которого отец с матерью давным-давно под покровом ночи оставили на крыльце подле детского дома, и так детей целая куча, он был младший и ещё четверо старших, предыдущих, куда эту чертову шестерку кормить, вот и отдали того, кто послабее. Этот и правда был послабее - впалое, осиное лицо двойника, изрезанное мучительными морщинами боли. Потом, наверное, больной отец как-то всё же решился рассказать про это братьям, может, хотел покаяться, - и братья разыскали его, брошенного и обиженного жизнью сына, привезли к нему. Может, они виделись - редко, но виделись, -

общались как-то, и отец умер успокоенным, приятно уставшим, мирным, решившим все свои проблемы. Кроме него, кроме него. Тут же отмахнулся: он - не проблема, приезжать все эти годы было действительно трудно, почти невыносимо. Бизнес. Одиночество. Достойные причины?

Действительно, одиночество - мысленный волк, что жрал его изнутри, не оставляя ничего. Вот у него, у двойника, дети - явно дочки-близнецы. Ему вдруг показалось, что это ложное, неточное, обманно-туманное. Дочки ли? Близнецы ли? Что это вообще такое - близнецы? Он понял, что сознание начинает путаться, мышление доводит до греха, блаженно отбегает в сторону, обессмысливает слова - скорее всего, стресс.

Конец ознакомительного фрагмента.