В моем счастье прошу винить амнезию
Шрифт:
Точнее, она ходила. Но в шикарные торговые центры за брендовой одеждой. А вовсе не за курдюком или овощами подешевле.
Мне самой пришлось ставить машину в другой закуток, нарушая правила. Штраф придет, да и ифрит с ним — сейчас было важнее не упустить из виду Альбин! Потому что я хоть и подозревала, куда именно она пойдет, но изо всех сил надеялась на ошибку. Ну не может быть, чтобы все пути вели в ту самую лавку специй!
Но увы. Хотя Альбин и свернула в шелковый ряд, далеко она по нему не ушла и уже через пару десятков прилавков нырнула в боковой проход. А оттуда
Я чудом не померла, пока спешила следом, кутаясь в шарф, спотыкаясь и пытаясь унять нервную дрожь. И раз за разом набирая номер Эльмина на магзеркале. Да чем таким он там занят?! Обещал ведь быть на связи, если мне срочно что-то понадобится!
Вот и знакомый проход между сухофруктовым закутком дядюшки Фархата и прилавком с циньскими мочеными кореньями Ли. Запах специй вплетается в сладкие нотки вяленых фиников и ядреный аромат квашеных водорослей. А бывшая невестка топает уверенно, даже нос ладошкой не прикрывает, хотя я точно помню, как Альбин всегда едва заметно кривилась, если я подавала на стол что-то из циньской кухни!
Под моей ногой хрупнула сухая апельсиновая корочка, я замерла и очень вовремя шарахнулась за связку сушеных бамбуковых ростков, свисающую с крытого прилавка. Альбин оглянулась, внимательно осмотрела проулочек и вошла в ту самую лавку, где работала моя подруга Гюльджан.
Я тешила себя надеждой, что после моего ухода из дома Лунаров именно Альбин пришлось заменить меня на кухне (ну не Дженин же!), вот невестка и пошла по злачным местам. Может, я когда-то проболталась, где покупаю специи? Но мне надо было знать наверняка.
Так что еще несколько шагов — и вот он, занавешенный звенящими цепочками вход. А внутри слышны голоса Гюльдажн, Альбин и… еще чей-то, очень знакомый.
Я резко отступила, и в ту же секунду едва не заорала на весь проулок: сзади кто-то стоял! И этот кто-то крепко схватил меня поперек туловища, зажимая рот ладонью!
Глава 36
Глава 36
Дженин:
Утро уже привычно началось с поцелуев: сначала нежных, потом страстных, перешедших в не менее страстные объятия. Мы жадно изучали друг друга, ласкали, целовали, наслаждались каждой секундой, каждым мгновением. Все же никакой опыт не сможет заменить духовное притяжение, когда голова кружится и возбуждение вспыхивает лишь от взгляда и голоса.
Часа через два Санджей вспомнил про свои тонкие потоки, подскочил с кровати и заметался по комнате. Ему очень хотелось мчаться в лабораторию, где эксперимент вот-вот войдет в решающую стадию, и одновременно остаться со мной, в кровати… Ну или хотя бы просто побыть рядом, защитить от всех врагов.
— Милый, к этому надо привыкнуть. — Мягкий поцелуй в уголок рта разгладил морщинку между его бровей. Но ненадолго. — Не вздыхай так. Ты знал, на что шел. Я капитан полиции. Это не первое, а главное — не последнее мое дело.
— Это меня не утешает, — признался Санджей, сдаваясь и позволяя застегнуть на себе рубашку.
— Ну и зря. — Я поправила ему воротничок и улыбнулась. —
Санджей фыркнул, рывком притянул меня к себе, поцеловал так, что голова моментально пошла кругом, потом также резко отстранился и почти выбежал из комнаты.
Правильно, а то мог и не успеть, и мы бы снова оказались в кровати. А лежа в постели, очень сложно расследовать дела и ловить убийц.
Из дома я вышла минут через сорок, старательно тренируя у зеркала мимику сестры, сооружая на голове ее любимую прическу и мысленно настраиваясь на важное оперативное задание — агент под прикрытием.
Я вчера весь вечер выспрашивала у Ниджен подробности о Гюльджан, потому как амнезия амнезией, но иногда придется выдавать какие-то всплески воспоминаний — для убедительности. Да и просто для понимания, что же могло связывать сестру и контрабандистку.
Центральный базар шумел, цвел и пах. Но в проулке возле лавки специй было на удивление малолюдно. Я в который раз оценила расположение: центральная аллея, но боковой отнорок, минимум три способа скрыться среди рядов, а тыл лавки и вовсе выходит на другую аллею. Это место будто нарочно создано для противозаконной деятельности.
— Привет. — Сегодня на мне снова было одно из платьев дорогой свекрови, завершающее привычный образ.
— Привет! — Гюльджан мне явно обрадовалась. Она даже вышла из-за прилавка к маленькому столику в углу и моментально заварила нам чаю и пододвинула вазочку с рахат-лукумом.
Причем все время, пока мы пили чай, эта девица трещала, почти не давая мне вставить и слово. С одной стороны — к лучшему. С другой… не слишком ли она болтлива для контрабандистки?
Я уже почти решилась уходить, так и не разузнав ничего толкового, только получив гудение в голове от изобилия девчачьего щебета ни о чем, как в лавку вошла еще одна прилично одетая покупательница, и Гюльджан мгновенно упорхнула к ней в другой конец помещения.
Я моментально насторожилась, потому что новая покупательница вела себя странно, а плюс к этому — диковато косилась на меня. Пришлось напрячь слух, но зато удалось подслушать пару фраз из их негромкого разговора.
— Мне бы хотелось самых южных, понимаете? Погорячее. Чтобы очень остро!
— Сожалею, сейчас нету. Приходите через два дня, как раз будет новое поступление.
Вроде бы нормальный разговор для лавки специй. Если не знать, что «самые южные, погорячее» — на специфическом жаргоне вовсе не специи, а дурманящее зелье растительного происхождения, запрещенное к ввозу в страну. И тем более к распространению!
Мда. Вряд ли, кстати, купля-продажа запрещенного зелья происходит так открыто, у всех на глазах. Скорее всего, в лавке покупатели получают нужную информацию о времени и месте передачи товара. Время понятно, как обозначено, а место… Хм, а если определенный набор специй — и есть шифр? Вполне возможно! Вон как «подруга» старается, рекламирует свои сыпучие вкусности.