В моем счастье прошу винить амнезию
Шрифт:
Глава 45
Глава 45
Дженин:
Из мечети мы вышли вчетвером, одинаково счастливые и оглушенные. Кажется, все мы просто не могли поверить в то, что вот… все случилось. Я замужем за Санджеем, мой напарник женат на Ниджен.
— Это что теперь получается? — после жаркого поцелуя в дверях я ещё не совсем отдышалась, поэтому и мысли в голове вспыхивали внезапно, как только что выскочившие джинны из лампы. — Мы же теперь все друг другу так или иначе родственники? Семья?
И так многозначительно
— Дженин, ты чего?
— Как старшая сестра, — начала я и не выдержала: злорадно захихикала, когда до напарника дошло, — я запрещаю тебе прогуливать медовый месяц! Закончим с контрабандой и покушениями — сразу в отпуск! У тебя за сколько лет невыгулянный? За три?
— А у тебя больше! — Опомнившийся Эльмин прижал к себе смеющуюся Ниджен и многозначительно подмигнул Санджею: — У нее за пять лет накопилось. Так что, брат, внемли моему совету: хватай молодую жену поперек туловища и, не слушая гневных воплей, волоки куда-нибудь на острова с белым песком на пляже и финиковыми пальмами!
— Сделаем. — С того момента, как мулла выдал нам свидетельство о браке, а секретарша внесла данные в государственный реестр, мой муж сделался счастлив и совершенно невозмутим. — Забронирую отель на четверых!
Наверное, две наши жизнерадостно ржущие на ступенях парочки выглядели очень необычно, но приятно. На нас все прохожие оглядывались и улыбались. Несколько человек вслух пожелали счастья молодым, долгих лет жизни и здоровых детишек. Пришлось кланяться и благодарить.
А потом я вздохнула и вспомнила о прозе жизни.
— Все это прекрасно… и против отпуска на пляже я ничего не имею, особенно вчетвером. Но сначала нужно закончить с одним жутко опасным делом.
— Опасным? — тут же напрягся Санджей. — Ты же говорила, что расследование практически закончено, остались формальности! Что в них опасного?!
— Да при чем тут расследование, — еще раз вздохнула я. — Это ерунда по сравнению с тем, что придется сделать. Тебя, напарник, кстати, это тоже касается! Ты же стал родственником генерала Альгита, и теперь…
— Пэри небесные! — дошло до Эльмина. — Хочешь сказать…
— Лучше самим явиться с повинной как можно скорее, — кивнула я. — Тогда есть надежда, что мои родители не сразу открутят нам головы. Сначала выслушают!
Уже в машине, по дороге в загородный дом родителей, я вдруг заметила, что Ниджен странно притихла. Собственно, она перестала веселиться почти сразу, как я заявила о необходимости поставить в известность о свадьбе семью. А теперь и вовсе спряталась под мышкой у Эльмина и тихонечко там сопела, словно напуганный тушканчик.
Когда мы доехали до неприметного поселка в оазисе и прошли пост охраны — а в поселке в основном селились бывшие сотрудники правоохранительных органов, знающие толк в пропускной системе, — я воспользовалась моментом, подмигнула парням, отправив их шагать через небольшую карагачевую рощицу, мимо светлого арыка в сторону дома родителей. А сама отстала и подхватила Ниджен под руку, нарочно тормозя шаг:
— Чего
Ничего не могу поделать. Не знаю, кто из нас первой родилась, но я воспринимала близняшку как младшую. Всегда хотела кого-нибудь маленького в семье, меньше меня. Лучше сестренку! Все детство ныла родителям. Но они, как потом выяснилось, вообще детей иметь не могли, может потому я и стала для отставного генерала юстиции и его жены, следователя особого отдела, светом в окошке.
— Боюсь, — согласно выдохнула Ниджен и сама прижалась ко мне, как озябший воробушек. — Ты не понимаешь, конечно… и это правильно — они твои мама и папа. А мои… то есть наши… Я их даже не помню. Только фотографии, которые тетя Дариман от меня прятала.
— Понимаю, — я кивнула, — но и ты пойми. В жизни не была жадиной. А мои родители никогда не откажутся иметь еще одну дочь! Не трясись, все будет хорошо. Вот увидишь!
Сказала я это уверенно. Хотя сама нервничала. Нет, в том, что Ниджен у нас в семье примут как родную, у меня сомнений не было! Но… тайны прошлого бередили душу. И родители наверняка разнервничаются, и вообще. Волнительно, в общем. Свадьба еще эта — признаваться придется!
Родительский дом прятался в тени одного особенно гигантского карагача со множеством стволов. Помню, прохожие повадились называть его святым и повязывать на нижние ветки разноцветные ленточки. В детстве меня это очень веселило, я даже спрашивала папу: а точно в нашем дереве поселилась пэри?
Папа усмехался в густые усы и говорил: кто знает, дочка, кто знает… Я радовалась и бежала загадывать карагачу желание. И чаще всего почему-то просила сестренку. Мне казалось, что она обязательно должна у меня быть!
Обоих мужчин я оставила в саду оказывать моральную поддержку Ниджен, а сама пошла в дом, чтобы хоть как-то подготовить родителей к невероятным новостям.
— Надо же, не иначе где-то песчаный ифрит вылупился, если наша доченька вспомнила о родителях и явилась в гости в будний день! — с улыбкой поприветствовал меня папа, отрываясь от шахматной партии, которую он разыгрывал через сеть со своим другом, бывшим министром юстиции.
— Что ты несешь, Шахрар, радоваться надо, что дочь приехала! — Мама выглянула из кухни.
Выйдя на пенсию, она стала проводить там целые часы. Готовить ей всегда нравилось, просто раньше мешало отсутствие времени. В этом Ниджен на нее больше похожа, чем я! Смешно…
— Дочка, что случилось? Шахрар, ты ослеп, не видишь, какое у нее лицо?! Точно что-то произошло!
— Мам, пап… — я остановилась посреди гостинной и растерянно пожала плечами, — у меня и правда новости…
— Так, девочки, — папа, как всегда, взял ситуацию под контроль, — идите ко мне под крылышко. — Он похлопал по дивану рядом с собой, и мы послушно устроились по обе стороны от нашего самого главного и сильного мужчины. А он сразу обнял нас обеих, словно укрывая от всего света. — Теперь рассказывай, дочка. Хатиин, перестань нервничать, я чувствую, что новости у девочки серьезные, но приятные.