В моем счастье прошу винить амнезию
Шрифт:
И к концу пути сестренка воспрянула духом, перестала трястись и кусать губы, расправила плечи, выпрямила спину, приподняла подбородок. Сразу превратилась в шикарную, уверенную в себе женщину!
Глава 47
Глава 47
Дженин:
— О-бал-деть! — выдал общий вердикт Марджан, круглыми глазами глядя, как Ниджен за спинами наших мужчин по шажочку подбирается к кофе-машине и уже воркует о чем-то с сердитым маленьким джинном в силовом отсеке. — Обалдеть, капитан! В жизни
— Запросто, — хмыкнула я, — сейчас возьму указку из комнаты для конференций, и вы все у меня затанцуете. А может, и споете!
— Кстати, насчет песен, — вмешался Эльмин. — Подозреваемых допросили? Где протоколы?
Да, это он правильно. Хотя мой муж и морозился в отношении брата, я чувствовала, как ему нелегко. Пусть почитает, что там наши голубки наговорили. Надеюсь, Санджею станет от этих откровений если не легче, то во многом яснее, что делать дальше.
Так и вышло. Понятное дело, сам родственничек топить себя не хотел, не такой он идиот. Зато его помощник очень старался свалить вину на начальника и выгородить себя, бедного и несчастного.
И если верить его словам, Ранджар не собирался останавливаться на убийстве богатой невестки. Следом должен был отправиться Санджей, чтобы не мешал все унаследовать. А если понадобится — и Фирин. Альбин вообще планировалось грохнуть одной из первых.
В живых должна была остаться только мамаша — наверное, потому, что та гаду никак не мешала и, кроме того, могла приглядывать за осиротевшими близнецами. И все.
Какой добрый мальчик, однако. Любящий. Мда…
— Мерзость, — прокомментировал муж, отбрасывая протокол. — Какая же мразь, пэри небесные. Его надолго посадят?
— При самом лучшем адвокате лет тридцать ему гарантированы, — кивнула я. — Это если отмажут от пожизненного. Не забывай, у нас еще показания Гюльджан о его делишках с контрабандой.
— Туда ему и дорога, — мрачно резюмировал Санджей. — Адвоката я найму. Иначе мать не поймет.
— Угу, — согласилась я. — Останешься здесь? Или поедешь с нами к родителям сумасшедшей, сбившей нашего отца?
— Естественно с вами! — Санджей сразу встал. — Здесь я узнал все, что было нужно. В душе, конечно, ифриты нагадили, но как раз отвлекусь.
Я обняла и поцеловала мужа, стараясь разогнать гадящих ифритов. Что поделать, в семье не без урода. Но остальных я приведу в чувство, пэри небесными клянусь!
В участке мы взяли из базы адрес, и, еще скидывая координаты в навигационного джинна, я знала, что мы окажемся где-то относительно недалеко от собственного дома. Райончик для богатых и родовитых. Мда.
Когда Эльмин позвонил в домофон стильного бунгало, сбоку от ворот зажегся большой экран, с которого на нас глянул сухопарый, очень пожилой дядечка весьма приятного вида. Он уже хотел спросить напарника, чего ему нужно, и тут увидел меня. А потом и Ниджен за моим плечом.
Даже через джиннью ретрансляцию было видно, что дядечка побледнел. И позвал куда-то вглубь дома:
— Дорогая, спустись в холл, будь добра. У
Ворота плавно отъехали в сторону, и уже через минуту мы оказались в светлом, на первый взгляд очень скромном, а на самом деле неприлично дорого обставленном холле. Пожилая пара уже ждала нас, сидя на диване и взявшись за руки, словно сиротки на морозе. Стало понятно, что простым разговор не будет.
— Вылитый Аршан, — тихо сказала женщина, глядя на меня. — Но… кто тогда вторая девочка?
— Это будет долгий разговор, — вздохнула Ниджен, неожиданно перехватывая инициативу. — Разрешите, мы присядем?
Мда… разговор и правда вышел непростым — в основном для двух милых старичков. В процессе мы из холла перешли в большую светлую спальню на втором этаже. Комната когда-то принадлежала дочери пожилой пары, и они оставили в ней все так, как было при ней.
Честно говоря, было жутковато. Все стены увешаны портретами нашего отца, залеплены кровоточащими сердцами и разрисованы признаниями в любви. Сразу видно, что тут жила маньячка какая-то. Ничего удивительного, что дошло и до убийства.
На всех снимках, где отец был с нашей мамой, ее лицо было замазано черным маркером. Хорошо хоть ругательств не написала…
— Аршан и Паринин дружили со школы. Мы надеялись, что они поженятся, даже приданое в полушутку обсуждали с его родителями, когда те были живы… — негромко рассказывала женщина, пока мы осмотрели комнату и спустились обратно в холл, выпить чаю. — А потом мальчик осиротел, окончил университет и основал собственную фирму. Мы поначалу радовались, думали, дочка будет жить в достатке, а ваш отец не женится на ней только ради приданого. И тут появилась ваша мама… внезапно, как пустынный самум.
Старички переглянулись и горестно вздохнули.
— В нашу Паринин как ифрит вселился, — теперь принялся рассказывать мужчина, а женщина отвернулась и достала носовой платок, чтобы протереть глаза. — Она дважды пыталась убить ваших родителей…
— Дважды? Первую аварию тоже она устроила? — не выдержала я, подавшись всем телом к рассказчику. Что поделать, инстинкт следователя.
— Да, но тогда все обошлось. — Мужчина переглянулся с женой и ободряюще приобнял ее за плечи. — Мы наняли лучших целителей. Паринин начала принимать лекарства, ей вроде бы даже стало лучше. Мы надеялись… но на самом деле она задумала совсем дурное дело. Сбежала из дома, скрывалась где-то, а потом все же выследила и убила Аршана!
Мы с сестрой переглянулись и тоже обнялись, согревая друг друга.
— Мы так рады, что вы зашли к нам, — сказала после паузы старушка. — Хотя у Аршана с Лилиджан вроде бы был один ребенок?
— Это отдельная история, — пожала плечами я. — Хотя тоже касается вашей дочери. Если мы правильно поняли, когда наша мама попала в роддом, Паринин то ли выкрала, то ли выкупила одну из близняшек и забрала себе. Моим родителям сказали, что второй ребенок не выжил.
— Ох, небесные пэри! — По щеке пожилой женщины скатилась слезинка. — Как же…