В моей смерти винить президента... (сборник)
Шрифт:
Она открывает рот, но не может ничего сказать – только хлопает глазами.
Поезд тормозит, Она летит на Него. Он и не думает придержать Её. Они барахтаются, каждый стараясь занять свою полку.
Вагонное радио начинает рыдать голосом Колупаевой: «Уважа-аемые пассажи-иры! Наш поезд прибыл на ста... на ста-а-а! (Захлёбывается рыданиями) Стоянка то ли десять, то ли пятна-адцать минут! (И с надрывом)
Он кидает на плечо полотенце, берёт зубную пасту, бритву, «Улисса» и уходит.
Она в раздражении срывает с двери боа, запихивает его в чемодан. Достаёт из-под подушки мобильный, нервно звонит.
Она : – Алло! Я разрываю контракт. Да потому что не могу больше! Такое в моей практике первый раз! Он хам! Да, я поселилась в его купе, но больше не могу смотреть на его... высокомерную рожу!!! (Она рыдает взахлёб, но быстро успокаивается) Ну хорошо, хорошо. Договорились. Ладно, я буду улыбаться и разговаривать тихим голосом. Только я требую доплату! Тридцать процентов от суммы контракта! Как за что? За вредность!
Суёт под подушку телефон. Снимает очки, делает пару глубоких вздохов, пытаясь успокоиться.
В купе заглядывает проводник.
Проводник : – Чай? Кофе?
Она : – Почему ваша жена плачет в прямом эфире?
Проводник : – Расстроилась.
Она : – Из-за чего?
Проводник : – Ей показалось, что я заигрываю со студенткой из второго купе.
Она : – А вы не заигрываете?
Проводник : – Что вы! Я даже не рассмотрел её длинные ноги и высокую грудь. Чай? Кофе? Апельсиновый фреш?
Она : – Покоя и тишины.
Проводник : – Понял.
Ставит на столик два чая.
Она : – Благодарю.
Проводник выходит...
В коридоре слышится дикий крик. Потом ещё. И ещё. Хлопают двери соседних купе. Топот ног, обеспокоенные голоса...
Вбегает Он с одной намыленной щекой.
Он (орёт): – Рожает!
Она (холодно): – Кто?
Он : – Ну не прокурор же! Женщина! Беременная! Прихватило прямо в коридоре!
Она (так же холодно): – Вы-то здесь при чём?
Он : – Как при чём?! Я еду в вагоне повышенного комфорта и этих... каких-то там дебильных удобств! Я заплатил за это! А у меня под ногами люди орут и корчатся от боли!
Вытирает полотенцем намыленную щёку.
Она смотрит насмешливо. Молчит.
Из
Он (садится): – Господи... Почему я не полетел на самолёте?
Она : – Потому что вы боитесь летать.
Он : – С чего вы взяли?
Она : – Нетрудно догадаться. Уж если вас так пугает рожающая женщина...
Он : – Вы смеете утверждать, что я трус?!
Она : – Я смею предполагать, что вы инфантильный, рафинированный, нерешительный и неуравновешенный тип.
Он (швыряя в неё «Улисса»): – А вы... вы... взбалмошная, крикливая про... про... профурсетка!
Она молча пьёт чай.
Крики в коридоре усиливаются.
Он (заводясь): – Да, про... фурсетка! Решили проехаться на халяву!
Она молча пьёт чай.
Крики ещё более усиливаются...
Он : – Да! Решили проехаться на халяву!!!
Слышится один протяжный долгий крик.
Он затыкает уши. Она, злорадно улыбаясь, протягивает Ему вибрирующий мобильник.
Он (берёт телефон): – Да, дорогая. Нет, не дрожит голос, это поезд вибрирует. Кто орёт? Это женщина в коридоре рожает. Что значит – опять?! А, ну да... Нет, это другая женщина. Тут периодически все женщины рожают. Откуда у меня попутчики, я же выкупил всё купе, ты же знаешь!...
В коридоре звонко кричит младенец.
Слышатся вопли, аплодисменты, хлопки шампанского.
Он : – Кажется, родила... (Высовывается из купе) Девочка или мальчик? (Сообщает в трубку) Девочка, но крупная, как мальчик. Извини, дорогая, я сам ничего не понимаю. В компьютере произошёл сбой, и полстраны поселили на одно место. Да, к полковнику. Я тоже говорю – бордель, а не СВ, да, я тоже так считаю, да... То есть, нет, это не моя девочка родилась! Ничего я не радуюсь! Это не я шампанское открывал! Тьфу ты!!!
Швыряет мобильный в окно.
Она молча пьёт чай.
Он тоже молча пьёт чай.
Это похоже на поединок.
Когда чай заканчивается, Она ложится и отворачивается к стене.
Он тоже ложится и нервно открывает Джеймса Джойса. Держа книгу вверх ногами, пытается читать.
Через некоторое время закрывает книгу.
Он : – Нет, это невозможно!