В начале было слово. Афоризмы
Шрифт:
Я пишу кровью из носа.
Я отношусь к писателям, про которых люди думают, что другие люди их читают.
Мне потребовалось полвека, чтобы понять, что у меня нет литературного дара. Увы, к тому времени я уже был знаменит.
Широко
Если врач скажет, что мне осталось жить пять минут, я не буду рвать на себе волосы. Просто я стану печатать на машинке немного быстрее.
Я – сосисочный автомат, безотказный сосисочный автомат.
Писатель и его книги
Книги, не написанные мной, лучше, чем книги, написанные другими.
Каждый пишет на одну книгу больше, чем надо.
Сначала произведения дают славу автору, а потом уже автор дает славу своим произведениям.
Известный писатель – тот, у кого берут и слабые вещи; знаменитый – тот, кого за них хвалят.
Наши старые книги удивляют нас вдвойне: мы не смогли бы написать их еще раз – и не хотели бы.
Литераторы (обоего пола) слепы как родители: они не отличают своих выкидышей от своих удавшихся отпрысков.
Все писатели наделены материнским инстинктом. Больше всего они привязаны к самым слабым своим творениям.
Живущего автора судят по его худшим произведениям, и только когда он умрет – по лучшим.
Существуют три безошибочных способа доставить удовольствие писателю; вот они в восходящем порядке:
1) сказать ему, что вы читали одну из его книг;
2) сказать ему, что вы читали все его книги;
3) просить его дать вам прочесть рукопись его будущей книги.
Примерно через час разговора со мной Станислав Ежи Лец вдруг сказал: «Так больше не пойдет. Мы говорим все обо мне да обо мне. Давайте теперь поговорим о вас. Как вам понравилась моя
Портрет автора, предшествующий его сочинениям, невольно вызывает в моей памяти Геную, где перед больницей для душевнобольных стоит статуя ее основателя.
Он утверждает, что в своих книгах спускается до читателя, а на самом деле читатель опускается вместе с ним.
Писатели, чьих книг никто не покупает, быстрее всего продаются.
Все летит за борт ради того, чтобы книга была написана, – честь, гордость, достоинство. Если для этого нужно ограбить свою собственную мать, писатель не поколеблется ни минуты; «Ода к греческой вазе» стоит любого числа пожилых леди.
Лучше сжечь писателя, чем его книги.
Книгу, подаренную вам автором, благоразумнее всего похвалить не читая: это избавит вас от предумышленной лжи.
Если писатель вас спрашивает, какого вы мнения о его книге, вы подвергаетесь пытке и не обязаны говорить правду.
Спасибо, что прислали мне свою книгу. Я не потерял ни минуты на ее чтение.
В букинистической лавке Шоу нашел книгу, на которой имелась его собственная дарственная надпись: «От Джорджа Бернарда Шоу с искренним уважением». Шоу купил эту книгу и послал ее прежнему владельцу, дописав: «С возобновленным уважением, Дж. Б. Ш.»
Аспирант дал Ландау его книгу и попросил: «Лев Давыдович, подарите мне вашу книгу с остроумной надписью».
Читают ли писатели?
Я слишком люблю читать книги и потому не пишу их.
Где мне взять столько времени, чтобы читать поменьше?
Разумный писатель никого не читает. Читать тех, кто пишет хуже него, нет смысла. Читать тех, кто пишет лучше, – только расстраиваться.