В начале жизни (страницы воспоминаний); Статьи. Выступления. Заметки. Воспоминания; Проза разных лет.
Шрифт:
Еще в 1927 году А. М. Горький, называя в письме ко мне из Италии наиболее талантливых авторов нашей новой книги для детей, особо отметил В. В. Лебедева. [319]
Всем памятна целая галерея замечательных лебедевских рисунков, запечатлевших с предельной остротой и правдивостью эпоху нэпа.
К сожалению, в этой краткой газетной статье я лишен возможности остановиться сколько-нибудь подробно на его прекрасных портретах и натюрмортах, в которых высокая культура и строгое мастерство так счастливо сочетаются со свежестью и непосредственностью восприятия жизни.
319
Речь
Более полувека Лебедев остается непревзойденным мастером — ищущим, требовательным, неутомимым — во всем, что бы он ни делал.
Его семидесятилетний возраст — не старость.
Человек, любящий жизнь и знающий в ней толк, по-спортивному бодрый, строго заботящийся о порядке в своей мастерской и в своей работе, никогда не утратит молодости, составляющей основу его таланта.
Щедрый талант
Почти у каждой книги для детей, особенно у книги для маленьких, — два автора. Один из них — писатель, другой — художник.
Когда называют книгу, знакомую нам с детства, мы прежде всего вспоминаем милые, смешные, затейливые рисунки, часто раскрашенные от руки, а потом уже и текст.
Такую существенную роль играет в детской книжке рисунок.
Когда я и мои ровесники были дошкольниками, самого этого слова «дошкольник» еще не существовало, а книги для маленьких были редкостью. Я знал в детстве одну только детскую книгу, переведенную с немецкого русским немцем, который, по всей видимости, был не слишком силен в русском языке. Но его бойкие стишки о Степке-растрепке запомнились на всю жизнь. И, пожалуй, еще глубже запечатлелись в памяти четкие и выразительные картинки, изображавшие мальчика с шапкой спутанных и дико взъерошенных волос и удалого портного, услужливо отстригающего ножницами у маленького неряхи пальцы.
Книжку с картинками можно было найти в те времена только в городской интеллигентской семье.
Впоследствии возникли дошкольные книги двух сортов: нарядная, доступная по своей цене лишь детям состоятельных родителей, и дешевая, лубочная, рассчитанная на деревню и фабричный пригород.
Перед самой революцией детской книгой занимались виднейшие художники главным образом из «Мира искусства». [320]
Одна за другой выходили книги с рисунками Чехонина, [321] Добужинского [322] и других видных мастеров графики. Помню интересную художественную азбуку Александра Бенуа. [323] Едва ли не самым младшим по возрасту был в этой плеяде Владимир Михайлович Конашевич — ныне один из старейших советских художников.
320
«Мир искусства» — объединение художников-модернистов, возникшее в 1899 году. Его участникам удалось создать новый тип художественной книги, в частности, книги для детей — как правило, большого формата, с крупными цветными рисунками.
321
Чехонин Сергей Васильевич (1878–1937) — представитель младшего поколения «мирискусников», русский график, художник театра. Иллюстрировал ряд произведений Маршака и Чуковского. В конце 20-х годов эмигрировал.
322
Добужинский Мстислав Валерьянович (1875–1957) — русский график, живописец, художник театра. С 1926 года жил за границей. Наиболее известны иллюстрации к сказкам «Свинопас» Андерсена и «Три толстяка» Олеши.
323
Бенуа
Но и лучшие образцы детской художественной книги не вытесняли той дешевой, безвкусной, безымянной, а подчас и безграмотной книжки, которую выбрасывали на рынок, минуя все заставы литературной и художественной критики, предприимчивые издатели.
Все больше разрасталась пропасть между сравнительно дорогими книгами для избранных и грошовыми книжками «для народа». Заполнила ЭТУ зияющую пропасть — да и то далеко не сразу — революция.
Теперь нам даже странно представить себе деление детской литературы на различные сорта. Не все наши книжки одного и того же художественного уровня, у нас есть удачи и неудачи. Но в нашей массовой детской книжке, издаваемой миллионными тиражами, участвуют те же художники, что и в более дорогой книге с ограниченным тиражом.
Всей нашей стране известны имена художников, создающих вместе с писателями датскую книгу.
Это большой и сильный отряд. А первые места занимают в нем и по степени таланта, и по уровню культуры, и по своему влиянию на развитие детской книги два замечательных и очень различных по характеру дарований художника Владимир Лебедев и Владимир Конашевич.
Им обоим за семьдесят лет. Оба они прошли долгий творческий путь и достигли высокого мастерства. Без них трудно и даже невозможно представить себе историю советской литературы для детей.
Они оба — и В. В. Лебедев и В. М. Конашевич — не только художники-графики, не только мастера детской книги. Мы знаем их как превосходных живописцев.
И все же значительным делом их жизни, подлинной работой во имя будущего остается книга для детей.
Сейчас в Москве открыта выставка В. М. Конашевича.
Охватывая единым взглядом эту выставку — эту «жизнь в искусстве», видишь, как разнообразно и многогранно мастерство нашего художника, неустанно и вдохновенно работающего почти полвека.
Ему известна тайна лаконичного и тонкого лирического пейзажа. Вспомним, как музыкально решена им труднейшая задача — рисунки к стихам Фета. Глубоким лиризмом проникнуты и его иллюстрации к «Первой любви» Тургенева.
Но у того же художника хватает фантазии, причудливой выдумки, щедрого юмора для участия в «Мухе-цокотухе» и других забавных играх, которые затевает, с детьми в своих книжках Корней Чуковский.
С благодарностью и гордостью могу отметить, что первые мои книги для детей, вышедшие около сорока лет тому назад («Дом, который построил Джек», «Пожар», «Сказка о глупом мышонке»), были украшены рисунками В. М. Конашевича.
Сравнивая их с его же рисунками к моим книгам последних лет («Плывет, плывет кораблик», «Веселый счет», «Веселое путешествие от А до Я»), мы видим, как окрепло его мастерство, ничуть не теряя своей молодой непосредственности и свежести.
Рисунки Владимира Конашевича пленяют детей своей праздничностью. Он хорошо знает, что для ребенка под обложкой каждой книги таится еще неведомый, обещающий радость спектакль.
Немногие художники так глубоко, как он, понимают законы, по которым строится книга, в частности ее переплет или обложка. Детская книжка часто похожа по своему внешнему виду на номер еженедельного журнала. Обложка В. М. Конашевича придает самой тонкой детской книжке вид настоящей книги.
Выставка В. М. Конашевича, охватывающая и самые последние работы художника (чудесные рисунки к сказкам Пушкина), показывает, сколько еще сил и возможностей таит в себе его не стареющее с годами мастерство.
Помнить надо!
В одном из горьковских рассказов есть замечательные слова о том, как надо помнить людей, которые недаром прожили свой век.
Старик, герой этого рассказа, говорит, протянув руки к могилам:
«Я должен знать, за что положили свою жизнь все эти люди, я живу их трудом и умом, на их костях, — вы согласны?»