В ночи
Шрифт:
– Конечно, говорил. – Слова Натаниэля звучали так искренне, что трудно было не поверить. – Ему хотелось, чтобы ты была счастлива. Он всегда переживал, что ваш брак обернулся для тебя такой бедой.
Ее брови и плечи поднялись в унисон.
– Я серьезно относилась к брачным клятвам, не обращая внимания на то, насколько лицемерными они оказались.
– Не лицемерными, а нетрадиционными. – Натаниэль похлопал ее по руке.
– Как удивительно изысканно ты об этом говоришь, – улыбнулась Мойра.
Ее друг откинулся в кресле, весь –
– Итак, ты расскажешь мне, что произошло между тобой и несравненным мистером Райлендом?
Ох эта шумная раскованность!
– Больше чем уверена – нет.
– Ладно тебе. – Натаниэль качнулся вперед и положил руки на стол. – А я расскажу, что произошло между ангелочком Мэтью и мной.
Это было интересное предложение. Не только потому, что какая-то новая странная вибрация исходила от ее друга. Мойра сама давно хотела узнать, как это происходит между мужчинами. Но и еще, ей позарез нужно было поговорить об Уинтропе с кем-нибудь, кто не знал его. Кто хоть что-то понимал в этих вещах.
Например, какой смысл имело то, что произошло между ними прошлой ночью? Это было такое удовольствие и такое упоение! А потом между ними появилась некоторая неловкость, хотя он оставался у нее еще часа два, прежде чем отправиться к себе. И он так серьезно поцеловал ее на прощание. Может, это значит что-то? Но что? Означает ли, что он испытывает к ней и другие чувства, помимо плотских?
Он мог бы взять ее прошлой ночью. Скорее всего она не оказала бы никакого сопротивления, если бы он скинул ее на пол и продолжил, что начал. Вместо этого он показал, на что способен, и отступил. Почему? Он думает, что она все еще поступает поневоле? Может, он по-прежнему пытается заставить ее идти ему навстречу? Разве не так она вела себя прошлой ночью?
– Он мог бы продвинуться значительно дальше, – робко начала она, – но не сделал этого.
Подперев щеку рукой, Натаниэль сложил губы колечком.
– А как далеко он продвинулся?
Ее лицо горело. Мойра глубоко вздохнула, набираясь храбрости.
– Он касался тex мест, которые знали только мои руки, но не так интимно, как он.
Голубые глаза Натаниэля стали круглыми.
– Не может быть! Тебе понравилось?
Мойра смотрела себе под ноги. Было так стыдно!
– Натаниэль, прекрати.
Приятель театрально вскинул руки вверх.
– Как? Если тебе не понравилось, значит, он делал что-то не так и ему надо либо подучиться, либо не докучать тебе.
Она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза:
– Мне понравилось.
Ее признание было встречено кривой улыбкой.
– Великолепно.
Он ухватил с ее тарелки кусок ветчины, оставшийся от завтрака, и отправил его в рот.
– Ты сделала что-нибудь в ответ?
Господи Боже, разговор становится просто скандальным! Мойра никогда не обсуждала подобные вещи ни с кем. Но с ней никогда и не происходило ничего похожего.
– Да.
Натаниэль чуть ли не
– Как ты думаешь, ему понравилось? Мойра нахмурилась:
– Думаю, что да. Он… Он…
Натаниэль кивнул, избавив ее от затруднений:
– Я понял. Ты, очевидно, все сделала как надо. – Он подумал немного. – Полагаю, это неправильно сделать невозможно.
– Научи меня, – попросила Мойра, любопытство перевесило унижение: – Расскажи мне, что еще ему может понравиться и как это сделать.
Светлые брови Натаниэля полезли вверх.
– Это смотря кого нужно соблазнить. Разумеется, я расскажу, что знаю сам. Хотя мне нравятся мужчины, сам я тоже мужского пола, как ты догадываешься. И точно знаю, что люблю.
В этом Мойра не сомневалась.
– Но, – поправился приятель, – я тебя спрошу кое о чем, прежде чем ты начнешь метать бисер перед свиньями.
– Спрашивай что хочешь. – Хуже того, что он уже наговорил, быть не может.
– Как ты думаешь, Райленд серьезно относится к тебе? – Она отрицательно покачала головой, тронутая его заботливостью.
– Не уверена. Мы много времени проводим вместе, иногда ничего не делая, просто разговаривая. Мне кажется, ему приятно мое общество, и я знаю, что ему нравятся… физиологические аспекты нашей связи. Но я не уверена, что его привязанность глубокая. По правде говоря, я совершенно сбита с толку.
Натаниэль что-то прокручивал в уме.
– Тот факт, что прошлой ночью он мог уложить тебя и не сделал этого, свидетельствует о многом.
Сердце Мойры упало.
– То есть он абсолютно не привязан ко мне?
Теперь он нахмурился и посмотрел на нее как на последнюю дуру:
– Нет, глупая. Это, наоборот, говорит о самом искреннем чувстве к тебе.
Она испытала несказанное облегчение.
– Ты убежден?
И тут же появилась другая мысль: не превратится ли эта привязанность в препятствие развитию их отношений? И как ей себя вести в такой ситуации? Мужчины ведь такие непредсказуемые существа.
– Конечно. – Натаниэль глядел на нее с сочувствием. – Он явно ощущает твою сдержанность, не важно – играешь ты в это или поступаешь искренне. Но главное, ты – девственница. А девственницы совершенно естественно опасаются очертя голову прыгать в неизвестность, как, впрочем, и все остальные. Он, очевидно, не собирается давить на тебя. Хочет заслужить твое доверие.
Если бы ей удалось поверить ему!
– Да, наверняка в этом есть смысл.
– Разумеется, есть. Я, например, был в ужасе в первый раз.
Мойре было очень любопытно послушать о том, что произошло с Натаниэлем в тот первый раз, но это могло подождать. Сейчас важнее узнать, что он думает о ее сер-дечных делах.
Забыв про стыдливость, она наклонилась вперед.
– Так ты полагаешь, то, что случилось прошлой ночью, не повредит нашим отношениям с ним?
Он закатил глаза.