В ночи
Шрифт:
– Есть склад возле самых доков. Пару часов назад там стреляли.
– Как ты узнал? – Джонни, играя, перебрасывал из руки в руку свой револьвер.
– Местный алкаш из тех, кто все видит и все знает. Пара баксов, вежливость и вот эти штуки.
Здоровяк с улыбкой поднял перед собой кулаки, каждый размером с добрую гирю.
– Отлично, – коротко скомандовал Анж. – Хоть какая-то зацепка. Все двигаем туда. Карло, твои парни готовы, не подведут?
– Обижаешь, Анжело, – Испанец меланхолично улыбнулся и поправил шляпу, – это мои кондотьеры. Лучшие в своем деле.
*
Дома
Заглушив моторы, стали вооружаться. Быстро щелкали затворы, магазины загонялись в пистолеты, крутились барабаны револьверов. Анж почувствовал себя увереннее, ощутив знакомую тяжесть автомата в ладонях. Томми-ган с полным диском, «Чикагская скрипка», «окопная метла», еще куча имен и прозвищ. Настоящая мясорубка в умелых руках.
– Что это у тебя там? – Анж заглянул через плечо бойца в багажник автомобиля.
Там был аккуратно разложен ряд продолговатых цилиндров.
– Ди…дин…, – ответил парень, заикаясь, – динамит.
– Отстань, Анжело, – Испанец прервал дальнейшие вопросы, – Ричи свой парень, мой брат по оружию. Сапер в нашем пехотном полку, был со мной во Франции. Дело свое знает. Говорит плохо и дерганный немножко, ну а ты сам попробуй сохранить рассудок с немецким осколком в черепе.
Двинулись вперед в тишине. Жались к стенам домов, общались друг с другом знаками и жестами. Наконец впереди показалась громада склада. Большое дощатое здание стояло на самом берегу озера. Темная водная гладь простиралась до самого горизонта. Волны с плеском накатывали на берег и красиво серебрились в лунном свете. К складу вел деревянный пирс на высоких сваях. К нему причаливали лодки и баркасы, рабочие доков занимались разгрузкой и погрузкой товаров. Стройматериалы, лес, продукты, все, что угодно. После объявления сухого закона все чаще выпивка прямиком из Канады, с той стороны Великих Озер.
На складе горел свет, тускло пробивался сквозь щели в досках обшивки. Скорее всего несколько керосиновых ламп. Внутри кто-то был, не один, мелькали длинные тени. Отряд медленно двигался вперед, держа оружие наготове. Вдруг тишину оглушил выстрел, все рассыпались за укрытиями, столбами, грудами лесоматериалов и пустыми бочками. Выстрел прогремел снова, еще и еще. Вспышки ярко освещали внутреннее пространство склада. Анж взглянул на Испанца.
– Не по нам, – произнес тот одними губами.
Стрельба прекратилась, перейдя в человеческий крик. Усталый, измученный, так кричат раненные. Он нарастал, становился более высоким, переходя на визг, а потом захлебнулся в стонах и хрипе. После этого снова стало тихо. Надо было действовать быстро. Анж жестами приказал остальным следовать за ним и сам бегом рванул к зданию. Бойцы мчались следом, он чувствовал их спиной. Вернулось приятное ощущение, знакомое еще с фронта, когда тело превращается в боевую машину, а чувства обостряются до предела.
Приблизившись к зданию, заняли позицию у широких раздвижных ворот со стороны озера. Анж прижался спиной к шершавым доскам стены, перехватив автомат
Внутри склада, на неровном земляном полу лежали трупы. С десяток тел в лужах крови, в неестественных позах, похожие на залитые красным груды тряпья. Один из бойцов Испанца пнул ногой ближайшее у нему тело.
– Будь я проклят, если это не великан Марки Коэн, – сказал он. – Здоровенный жидяра. Сломал как-то челюсть кузену моей бабы.
– Это парни Лернера, – сказал Джонни, вертя на пальце револьвер.
– Видать евреи чего-то не поделили и перестреляли друг друга, – рассуждал вслух Испанец. – С дисциплиной у них всегда были проблемы. Эй, Анж, глянь-ка, это не то, что мы искали?
Он указал куда-то дулом автомата. Там, как выставочный экспонат в центре склада, как алтарь в церкви, стояли две деревянные бочки. Анж облегченно выдохнул, увидев их. Два пузатых дубовых цилиндра, в баррель каждый. На их боках красовался крест и две буквы Д и Ф. Джуз Фануччи, его собственность. Слишком легко, чтобы быть правдой. Для верности Анж, перешагнув через распростертые тела, подошел к бочкам вплотную, провел рукой по гладкому дереву. Постучал, бочки глухо отозвались, полные. Он попробовал приподнять одну, тяжелая. Внутри плескалось. Отборный канадский виски, пшеничный бурбон или самогонка от местной деревенщины.
– Ты их еще расцелуй, Анжи! – весело крикнул сзади Испанец. – Закругляемся! Ричи, подгони свою тачку, у нее просторный багажник. Живее парни, еще успеем хорошо погулять. Нам сегодня везет!
Бойцы облегченно разбрелись по складу. Принялись обыскивать трупы, курить и перешучиваться между собой. Только Анж по-прежнему был на взводе. Тревога не покидала его. Он не верил, что все так просто, слишком серьезным и испуганным казался Фануччи, слишком много вопросов задавала теперешняя находка. Он не верил, что враги просто перестреляли друг друга. Тут был кто-то еще.
Он склонился над телом в залитом кровью сером костюме. Парень лежал на спине, зажав в руке дробовик, уставив вверх застывшие стеклянные глаза. Анж быстро ощупал тело. От вида ран бросило в дрожь. Горло перерезано одним мощным ударом. От уха до уха, до самых позвоночных хрящей. Он прошелся по складу, осмотрел еще несколько трупов. Ни одного огнестрела, только рваные и резанные раны. Анж поднял за подбородок голову еще одного убитого, пытаясь получше рассмотреть его разорванную шею. Он готов был поклясться, что увидел там следы чьих-то зубов. Еще один труп он нашел в темном углу склада. Он лежал, обхватив себя руками, будто перед смертью пытался спрятаться. Его выпотрошили и разорвали как тряпичную куклу. Огромный разрез тянулся от груди до паха. На колени трупу вывалились его собственные кишки, в кровавом месиве белели ребра.