В объятиях мечты
Шрифт:
Короткий взгляд на брюнета, и стало совершенно ясно – не отступится. Еще немного, просто схватит за руку и вытащит на паркет. Пришлось признаться:
– Боюсь.
– Чего? – недоуменно переспросил черноглазый.
– Боюсь, что, когда поднимете меня в воздух и начнете кружить… – я запнулась и невольно покраснела, – юбка задерется.
Маг нахмурился. Его недоумение было понятно – дурборский вальс оттого и считается крайне неприличным, что юбки во время пируэтов вверх взмывают. Не всегда, но довольно часто…
– В Вайлесе вас это не смущало, –
Я вспыхнула вся – от кончиков волос до кончиков ногтей. Но все-таки сказала:
– В Вайлесе на мне были панталоны.
Рай застыл и, кажется, онемел. Голос вернулся вместе с первыми аккордами этого страстного, неприличного, но невероятно любимого танца.
– А сейчас… сейчас на вас панталон нет?
– Нет, – отчеканила я и отвернулась. Просто выдерживать его взгляд стало невероятно сложно – глаза, и без того черные, потемнели и заблестели… странно.
Объяснять даорийцу, что панталоны нарушали силуэт платья, делали бедра чуточку шире, чем следует, не хотелось. Мужчины в таких тонкостях все равно не разбираются. Ну, за исключением мастера Эросита.
– Сейчас вернусь, – сообщил Райлен.
Он появился буквально через минуту, протянул бокал с вином.
– Выпей, поможет.
«Кому поможет»? – хотела спросить я, но промолчала.
– Что, на вас действительно нет панталон? – присаживаясь рядом, прошептал брюнет. Свой бокал он держал очень крепко, словно выронить боялся.
– Если за этот поступок вы назовете меня падшей женщиной… – зашипела я.
– Нет-нет! Что вы! – хрипло заверил Райлен, пригубил вино. А потом что-то пробормотал и выпил залпом.
Лакей, проплывавший мимо, этот жест заметил и тут же вручил герцогскому наследнику другой бокал, полный.
А я… я выдохнула и спросила:
– Господин Райлен, а вы меня на своем драконе покатаете?
Маг как раз очередной глоток делал – поперхнулся, закашлялся.
– Что, простите?
Я смутилась. Ведь ясно, что приличные девушки о таком не думают, но бронзовое чудо с острым гребнем и шипастым хвостом оставило неизгладимое впечатление.
– Я очень хочу покататься на вашем драконе, господин Райлен, – тихо повторила я. – Если вы не против, конечно…
– Я… я… – Что у него с голосом? – Я с удовольствием, госпожа Соули. Более того, я мечтаю покатать вас на своем драконе с тех самых пор…
Даориец запнулся. Потом пригубил вино и опять закашлялся.
– Простите, госпожа Соули. Простите… – сказал странно, сдавленно. – Забылся.
А после следующего глотка, который оказался столь же неудачным, как и предыдущие два, повернулся и спросил:
– А может, прямо сейчас поженимся? И ну ее, эту тещу?
Глава 20
Мечта сбылась через два дня. Правда, все случилось не совсем так, как предполагала. Я же рассчитывала на короткую воздушную прогулку, а мы… мы в Вайлес отправились. Вот прямо так, на драконе.
Причина отъезда была самой что ни на есть веской: в Вайлесе начиналась подготовка к свадебным торжествам.
Я не спорила, хотя прекрасно понимала – дело не только в приличиях. Вернее, совсем не в них. Просто «мои коршуны» пришли в бешенство от поступка первого министра и решили, что с играми пора заканчивать. Весть о телохранителях из седьмого мира тоже масла в огонь подлила, но тут только Райлен ярился.
Меня увозили, что называется, от греха подальше. И, если хоть что-то понимаю, возвращать в столичный серпентарий не собирались. По крайней мере, не так быстро.
Мнения будущей герцогини касательно отъезда никто не спрашивал, но я не сердилась. Мне вообще было глубоко безразлично, что творится вокруг, – мысли были посвящены иным, куда более важным вещам…
Это случилось в самом конце бала, когда церемониймейстер грохнул посохом об пол, а оркестр заиграл гимн Верилии. Изрядно захмелевшая аристократия вытянулась по струнке и попыталась принять серьезный, торжественный вид. Украдкой разглядывая тех, кого простой люд называет хозяевами жизни, я заметила странного мужчину. Он стоял в стороне, в тени одной из ниш. В его фигуре и позе угадывалось нечто настолько знакомое, что я неосознанно шагнула вперед и вытянула шею. Потом опомнилась и стыдливо опустила глаза – нет, таких совпадений не бывает. Я ошиблась. Точно ошиблась! Не мог он сюда прийти. А если бы и пришел, не стал был одеваться столь приметно – в бурую, украшенную металлическими пластинами куртку. Но тот, кто стоял в нише, был настолько похож, что я не выдержала и взглянула снова. Мужчина отрицательно качнул головой и растворился в воздухе. Сердце ухнуло в пропасть. Линар.
Все утро, вместо того чтоб отсыпаться после утомительного бала, я бродила по сиреневым покоям совершенно уверенная – брат вот-вот появится. Но Линар не пришел. Зато после обеда, когда в город вернулась жизнь, заявился Милан. Сердце снова ухнуло в бездну, но это был простой визит вежливости. Милан осмотрел отведенные мне покои, выпил кофы и удалился. От моей попытки поговорить о чем-то кроме погоды и минувшего праздника отмахнулся.
А вечером пришел Рай. Приличия позволяли брюнету проводить вечера в компании отца и его воспитанницы, правда, воспользовался он этим правом лишь теперь.
И снова это тяжелое тревожное чувство. И опять сердце проваливается в пустоту, замирает. Может, хотя бы Райлен что-нибудь о Линаре скажет? Ну хоть слово! Увы, разговор касался только подготовки к свадьбе, а когда перешли в малую гостиную и отгородились от слуг дверью, мужчины принялись обсуждать поступок господина Форана и произвол оборотней. Я слушала вполуха, думала: это что же получается? О появлении в столице Линара никто, кроме меня, не знает? Но ведь это противоречит здравому смыслу. Линара должны были заметить, а раз так… какая к тролльей бабушке свадьба? Какие оборотни? Какой Форан?