В объятиях русалки
Шрифт:
Рита щелкнула языком:
– Ты все еще по ней сохнешь. Бывшая невеста?
– Да.
Подруга одернула подол платья:
– Не горюй. Вдруг разлука вас помирит.
Он промолчал, заметив, что это не очень приятно его знакомой. Но как ответить на подобный вопрос? Та, приреченская Рита, еще не забыта, с ней так много связано. И вообще, только богу известно, как повернутся события.
– Вечером я приду и узнаю, как у тебя дела, – девушка развернулась и пошла по аллее. Ее неестественно прямая спина и слишком твердая походка говорили о том, что она затаила обиду. Она рассчитывала
Пообедав и выслушав лекцию соседки по столу о вредоносном действии загара на организм человека, Леонид быстро покинул пансионат и направился в редакцию. Рита оказалась права. Ветхий домик напоминал избушку рыбака из сказки Пушкина, но никак не редакцию газеты. Вывеска, где золотом было выведено название «Вестник Южноморья», резко контрастировала с дверью, почерневшей от времени, на которой чья-то рука тщательно ее закрепила. Естественно, ему и в голову не пришло стучаться, и дверь, что-то поскрипев вслед, пропустила гостя. В маленьком чистом коридорчике на полу лежал свалявшийся зеленый ковер, вдоль стены стояли стулья с поломанными спинками. В кабинетах слышались голоса и стук пальцев по клавиатуре.
– Где мне найти Елену Барышеву? – поинтересовался оперативник у пожилой женщины с пучком седых волос на затылке. Несмотря на теплое время года, эта работница редакции облачилась в толстые вязаные чулки, собравшиеся на щиколотках в складки и нелепо смотревшиеся на фоне босоножек, таких же древних, как и она сама. Видавшая виды кофта облегала ее, как броня. При виде ее Леонид вспомнил фильмы советского периода. Женщины, подобные этой, блюли порядок в советских учреждениях, любуясь портретами вождей. Однако пожилая дама оказалась весьма доброжелательной. Вероятно, приличный вид Сомова навел ее на мысли о новых спонсорах:
– Леночку? В последнем кабинете.
Кабинет известной в городе журналистки находился в самом конце коридора. Для приличия Леонид постучал. Звонкий голосок тут же отозвался:
– Войдите!
Он открыл дверь. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь занавески, прекрасно освещали скудную обстановку этой комнатенки. Старый стол, который, наверное, прежде чем сюда попал, побывал на свалке, его собрат – стул, неизвестно как выдерживавший тяжесть человеческого тела, диван с обломанными подлокотниками, старый компьютер – вот и все, чем могла похвастаться журналистка Мидаса. Зато сама хозяйка была хороша. Рита не обманула, когда с завистью произнесла о ней несколько лестных слов. Пепельные волосы Лены волнами падали на черную футболку и смотрелись на ней, как дорогое украшение. Большие, чуть раскосые серые глаза окаймляли длинные ресницы. Правильному носу, высоким скулам и пухлым губам позавидовала бы любая модель, не говоря уже о фигуре мастера спорта по гимнастике. Длинные тонкие пальцы спокойно лежали на клавиатуре. Вероятно, визит незнакомца оторвал ее от важного занятия.
– Я вас слушаю.
– Имею честь представиться, – галантно поклонился оперативник. –
Она не расплылась в улыбке, а сжалась, насторожившись:
– И вы можете предъявить журналистское удостоверение?
– А я не вожу его с собой.
Лена не выглядела любезной:
– Я вам почему-то не верю, ну да ладно. Что же вам нужно от меня?
– Помощь коллеги.
Девушка взяла карандаш и стала нетерпеливо постукивать по столу:
– Какая же?
– Мне нужны ваши статьи по уголовным делам трехлетней давности.
Она усмехнулась и задала вполне резонный вопрос:
– Зачем?
Леонид не был достаточно сообразительным и не сразу смог придумать ответ, который не вызвал бы подозрений:
– Видел в Интернете, и меня кое-что заинтересовало.
Журналистка выплевывала вопросы, как шелуху семечек:
– Что?
Сомов сдался. У любой представительницы прессы язык куда более подвешен, чем у него самого. Мужчина покраснел и потупился. Это не осталось незамеченным:
– Что же вы молчите?
Он усмехнулся:
– Думаю, как справиться с вашей любознательностью.
– Или как сочинить новую версию, – парировала девушка. – Вы ведь не журналист, от вас, кстати, за версту несет полицией. Я угадала?
Вместо того чтобы обидеться, он добродушно расхохотался:
– Угадали. Сколько раз мы с коллегами обсуждали эту тему. Ну, скажите на милость, что в нас такого особенного?
Она сощурилась:
– Не знаю… Манера вести разговор, жесты… И эти вопросы. Мои коллеги начинают все выпытывать по-другому. Так вы и правда из полиции?
Леонид кивнул:
– Истинная правда. А вот и удостоверение.
Лена пробежала по нему глазами:
– Приреченск… Вы на отдыхе или…
– На отдыхе, – успокоил он ее. – Только, кажется, отдыха не предвидится. Одной ногой я уже влез в дело и собираюсь идти до конца. Вот поэтому мне и требуется ваша помощь.
Барышева махнула рукой:
– Присаживайтесь.
Оперативник покосился на ветхий диван:
– А выдержит?
– Ему приходилось выдерживать и несколько человек.
– Тогда я рискну.
Он осторожно присел на растрескавшуюся обивку. Пружины жалобно взвизгнули, но устояли. Елена удовлетворенно посмотрела на гостя:
– Вот теперь можно спокойно все обговорить. Кстати, хотите чаю?
– Не откажусь.
Электрический чайник закипел быстро.
– Весной и в начале лета мы с подругой ходим в горы и собираем травы, – пояснила девушка, насыпая заварку из полиэтиленового пакета, – а потом сушим их и делаем чай. Попробуйте. Он очень вкусный.
Когда в стакан полился кипяток, необыкновенный аромат, казалось, разнесся по всей редакции. Лена подвинула к оперативнику баночку с медом:
– А эта вкуснятина с пасеки моего дедушки. Видите, все натуральное.
– От ваших угощений обалдеть можно! – Сомов быстро расправился с чаем и попросил добавки. Барышева с видимым удовольствием исполнила его просьбу. Когда с напитком было покончено, лицо девушки приняло серьезное выражение:
– А теперь вы расскажете мне правду?
Леонид был готов к ответу: