В объятиях шторма
Шрифт:
Зря Андрей недооценил Леру.
Уже на следующей вписке с максимально невинным видом она передала Шумову шот, предварительно капнув туда «пару» секретных капель с табаско.
И Андрей, опрокинув рюмку, побежал на встречу ветру. Горло изрядно саднило, тело бросило в пот, в руди пекло, как в жерле вулкана.
Ох! Как он был зол!
Ему хотелось собственноручно придушить мерзавку, ведь после её проделки он ещё 3 года не мог смотреть в сторону острой еды.
—
— Ты заслужил.
— Кажется, я уже извинялся за это.
— Мхм.
— Может, потанцуем? — предложил Андрей, протягивая у ней руку.
— Я не умею.
— Я тоже. Значит просто пообнимаемся под музыку.
— Хорошо.
Андрей несдержанно потянул ее в центр зала. Лера неуклюже запнулась упала ему на грудь и сдавленно ахнула.
По-хозяйски прижал ее ближе к себе, закидывая ее руки себе на плечи.
— Ты вкусно пахнешь. — невесомый поцелуй шею.
— М-м-м… — пробормотала что-то невнятно.
— И вкусно реагируешь на меня. — второй поцелуй.
— О, ты словно вечно голодный.
— О-о-очень. Страшно?
— Скорее любопытно.
Плавно покачиваясь в такт, Андрей соединил их лбы.
— Что именно?
— Ты как-то сказал, что уже отпустил. Что это значило?
— М. С подробностями?
— А как же!
— Знаешь, когда я понял, что ты мне нравишься?
— Когда?
— Помнишь день рождения Сан Саныча, когда его друг притащил с собой шоколадные кексы с сюрпризом?
— Такое сложно забыть. И как он додумался добавить в них травку?
— Да, вот он нас всех подъебал не слабо.
Их тогда так размазало и жестко пробило на хавчик, что со стола смели буквально все, даже засохшие пряники.
И вот, разморенные и расслабленные Андрей и Лера оказались наедине на открытом балконе, лёжа на полу, рассматривали звезды. Говорили на разные темы, потихоньку сближаясь, выясняли причины обид и недомолвок, открывая свои души друг другу.
— Помнишь, что я тебе сказал в тот вечер?
— Что хочешь себе такую жену, как я… Ты про это?
Кивок.
— Что? Я думала, что ты пошутил…
— Я тоже так сначала считал. А когда увидел тебя в свадебном платье — пропал. Ты была такой нежной и неземной, как сладкий мираж. Я ещё подумал, что это не Влад недоумок. А я.
— Почему?
— Таких как ты, не бывает, Лер.
— Но я же здесь. Перед тобой.
— Порой сомневаюсь. Вдруг все же мираж.
— Но это не так.
— Докажи. Поцелуй меня, Лер…
***
Она на секунду теряется.
Получается, если Андрей говорит правду…то сколько же лет он не может забыть о ней?
Если
И если он столько лет сдерживал свои чувства, то, скорее всего, это не банальная симпатия, а нечто большее. Так?
Что же ты на самом деле чувствуешь ко мне, Шумов? И почему столько лет молчал?
Ах, да, Богатырева, как ты могла забыть, ты же была замужем!
Всего каких-то два месяца назад она была замужем за Быстровым и ничего не подозревала о чувствах Андрея.
От собственных догадок ее оглушило и слегка затошнило.
Лера с трудом сглотнула. Подняла глаза на Андрея. Сдавленно выдохнула, встречаясь с ним взглядом.
Неужели ты всегда так на меня смотрел, и мне не казалось?
Неуверенно облизала губы, замечая, как взгляд Шумова начинает чернеть.
— Ле-е-ера… — протянул с предупреждением.
— Андрей…ты что… 7 лет молчал?
— Да. — очень хрипло.
— Боже…Как? Что?
— Лер, посмотри на меня. Посмотри. — требовательно.
— Это все меняет!
— Нихрена это не меняет. Я люблю тебя, Лер. Я так долго молчал об этом, что сейчас взорвусь. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива со мной, слышишь?
— Да.
— А теперь, умоляю, поцелуй меня, Тучка. Или я сам тебя поцелую.
Ее мягкие губы касаются его подрагивающих.
Несдержанный стон, похожий на рык, вырывается из него, подталкивая Леру углубить поцелуй.
Полет. Шумов подхватывает ее под ягодицы и куда-то несёт.
Горячие руки держат её как самую большую драгоценность в мире. Его поцелуи сводят с ума. Тихие признания, что вырываются из него в перерывах на поцелуи, кружат голову. Шумов сносит её своим напором и жаром.
Он усаживает её. Она на чем-то сидит. Его требовательные прикосновения заставляют бедра сжиматься. Трусики мокрые в хлам. Она пьяная от поцелуев и его губ.
Андрей втискивается между ее бедер, в порыве стягивая с себя футболку.
Её свитер летит следом.
Разгоряченная и возбужденная, подставляет шею и грудь под его губы.
— Ты чертовски красивая! Скажи, что моя… — рычит Шумов.
— Твоя… — шепчет онемевшими от поцелуев губами.
Теряется. Вспыхивает, когда его пальцы скользят по обнаженному бедру. Ноги подрагивают от нетерпения и адреналина.
Когда он успел стянуть с нее джинсы?
— Мокрая… — урчит удовлетворенно Андрей, надавливая пальцами.
— Шу-у-ум… — вспыхивает смущённо.