В объятьях олигарха
Шрифт:
Из комнаты постучал в смежную с Лизиным номером стену. Один раз и второй. Через несколько секунд она ответила на стук. Еще через минуту я был у нее.
Лиза истолковала мой визит неправильно, с лихорадочно сверкнувшими глазами бросилась ко мне в объятия. Какое–то время мы молча целовались и обнимались. Она что–то шептала, я что–то отвечал невпопад, чувствуя, как тяжелеет, оседает на пол ее упругое тело, как оно изнывает в моих руках.
Наконец опомнился.
— Лиза, душа моя, пожалуйста… Надо быстро собраться — и смываемся отсюда.
— Что случилось?.. До самолета еще несколько часов.
— Мы не полетим на этом самолете, изменим маршрут… Лиза, можешь мне поверить и не задавать лишних вопросов?
— Конечно, могу, конечно… Только не волнуйся… — Видно, прочитала на моем лице
Через полчаса, не попрощавшись с хозяйкой, мы покинули гостеприимный пансионат и затерялись в прохладных предрассветных британских сумерках…
Из телеграфного сообщения: «Автокатастрофа под Афинами. В ночь на 7 сентября произошла драма на загородном шоссе в десяти километрах от города. Автомобиль марки «понтиак», взятый накануне напрокат в Афинах, на большой скорости не вписался в поворот и, проломив бетонное ограждение, рухнул на каменное дно каньона. От удара машина загорелась, оба находившихся в ней пассажира, мужчина и женщина, погибли на месте. Причины аварии и личности погибших устанавливаются. Уже известно, что оба — беженцы из России…»
Из газеты «Москоу демократикус». Статья независимого журналиста Джека Киселькова «Олигархи тоже плачут». «Один из громких политических скандалов, связанный с именем господина Оболдуева, получил неожиданную развязку. У всех на памяти взбудоражившее московскую общественность известие о том, что для написания своей биографии знаменитый магнат привлек некоего Виктора Антипова, бездарного литератора, не брезговавшего помещать свои опусы в маргинальных черносотенных изданиях (да и где бы еще опубликовали его галиматью). Неизвестно, кто порекомендовал господину Оболдуеву этого так называемого писателя, но очевидно, что не нашлось рядом человека, который удержал бы его от опрометчивого шага… Как и следовало ожидать, история закончилась печально. С ответственнейшей работой псевдолитератор, естественно, не справился, зато обобрал доверчивого мецената до нитки (по слухам, одного столового серебра вывез из загородного поместья на двести тысяч долларов). Но мерзавцу и этого показалось мало. Попутно он соблазнил несовершеннолетнюю дочь хозяина, невинную двенадцатилетнюю девочку, и каким–то образом сманил ее в Европу. Бедное дитя, можно ли ее осуждать. Хорошо известно, как подобные господа, пекущиеся якобы о благе народа, сочиняющие никому не нужные книжонки, а на самом деле не имеющие ничего святого за душой, умеют обольщать и пускать пыль в глаза. И все же Бог, как говорится, шельму метит. Сексуальный литератор–маньяк утащил свою жертву в Грецию, но недолго наслаждался детскими прелестями. На радостях напившись, по своему обыкновению, водки (о диких пьяных дебошах Антипова с содроганием вспоминают завсегдатаи Дома писателей), он повез ее кататься на угнанной машине и, не справившись с управлением, нашел свой подлый конец на дне живописного греческого каньона, увы, похоронив вместе с собой и предмет своих низменных страстей… Легко представить безутешное горе отца, у которого она была единственной дочерью, не считая, разумеется, незаконных отпрысков, для коих господин Оболдуев, как известно, на собственные средства, как всегда не афишируя свое благородство, открыл замечательный «Дом сиротки» на Фрунзенской набережной…
Из интервью господина Оболдуева в популярном телешоу «Слезинка ребенка». Постоянная телеведущая Маша А., автор нашумевшего бестселлера: «Как я была замужем за своей подругой Лялей».
Маша (жеманясь и пуча глаза): Леонид Фомич, разрешите прежде всего выразить глубокое соболезнование. Как женщина, у которой, к счастью, не было детей, я хорошо понимаю, что значит потерять единственного ребенка.
Оболдуев: Благодарю за участие.
Маша: В нашу передачу приходят тысячи писем от телезрителей, бесконечно звонят телефоны. Вся страна скорбит вместе с вами.
Оболдуев (смущенно кланяясь): Народец у нас сердобольный, руссияне одним
Маша: Как образно сказано, Леонид Фомич! Кстати, многие телезрители, скорбя вместе с вами, все–таки выражают надежду, что на следующих выборах вы непременно будете баллотироваться на пост президента. Позвольте и мне присоединиться к ним.
Оболдуев: Пожалуй, преждевременно об этом говорить. До выборов еще два года.
Маша (лукаво посмеиваясь, подкрашивая губы): У нас игровое шоу, давайте представим, что выборы завтра. Кого вы в таком случае рассматривали бы как своего главного конкурента? Ведущие политологи утверждают в один голос, это был бы не кто иной, как господин Чубайс.
Оболдуев (слегка озадаченный): Анатолий Борисович? Что ж, достойная кандидатура. Он много сделал для отечества и, думаю, его потенциал далеко не исчерпан. С другой стороны, у Анатолия слишком доброе сердце, он натура романтическая. Чтобы покончить с нынешним беспределом и навести порядок в стране, нужны совсем иные качества.
Маша (восторженно): О–о–о!
Оболдуев (увлекаясь): Сказки о гуманных правителях, пекущихся о смягчении нравов, — это, извините, для дураков. Если не держать руссиян в железной узде, они быстро превращаются в орду, в неуправляемую стаю диких зверей. Тогда им и Сорос не указ. Что поделаешь, такова реальность.
Маша: Звучит сурово, но большинство наших корреспондентов, думаю, согласятся с вами… Леонид Фомич, передача у нас не политическая, скорее философская… Разрешите вернуться к вашей личной трагедии… Многие телезрители до сих пор недоумевают, как могло случиться, что такой мудрый человек, как вы, не разглядели в этом, прошу прощения, писателе обыкновенного педофила. Ведь вы сами ввели его в дом. Это как–то не укладывается в голове.
Оболдуев: Видите ли, Маша, вы правильно заметили, что вопрос философский, мировоззренческий. Можно ли вообще в чем–нибудь доверять творческому интеллигенту? Или это просто животное, коему ничего не важно, кроме удовлетворения физиологических потребностей? Хотелось в этом как–то разобраться. Как–то копнуть поглубже. К сожалению, пришлось заплатить за опыт слишком дорогую цену, но, в сущности, я не жалею. Сказано в Писании: судите по делам их, а не по словам. Я пренебрег этой мудростью, вот и расплата. Но, с другой стороны, разве тот же Антипов виноват в том, что он выродок? Отнюдь. Генетический сбой природы — вот что такое руссиянская интеллигенция. На Западе об этом давно говорят в открытую, а мы все боимся посмотреть правде в глаза.
Маша (в слезах, ломая руки): О-о, Леонид Фомич, неужто готовы простить этого подонка?
Оболдуев (важно): Не судите и не судимы будете…
Маша (в истерике): Леонид Фомич, разрешите от имени миллионов избирателей поцеловать вашу благородную руку! (Целует, плачет, пытается перебраться к Оболду- еву на колени. Оболдуев беззлобно спихивает ее на пол).
Маша (с пола): О-о, как бы я хотела заменить вам ее!
Оболдуев (смущенно): Что ж, все, как говорится, в наших силах…
Маша (со счастливым, просветленным лицом): Уходим на рекламу, уходим на рекламу…
Сидя в плетеном шезлонге на берегу Атлантического океана, под палящим белесым солнцем, московский литератор Виктор Антипов записал в блокнот первую фразу нового романа. Звучала она так. «Все в этом мире происходит по промыслу Божию, но иногда в его дела вмешивается нечистый и тогда случаются события чрезвычайные, распаляющие воображение, ломающие основы человеческого бытия…» Морщась, как от занывшего зуба, он перечитал фразу несколько раз и, по всей видимости, остался недоволен. В раздражении закурил и обратился к девушке, загоравшей неподалеку на полосатом пластиковом матрасе.