В объятьях тьмы
Шрифт:
— Не особо приятно, когда лопаются сосуды головного мозга, да, Джек?! — гуль улыбнулась окровавленными зубами (один из ударов Скотта все же достиг цели), — жаль, что пришлось ждать полнолуния, чтобы воспользоваться этой способностью. Как оказалось, Райли не настолько уж и недоучка, смогла стать мне полезной, пусть и на некоторое время, — Локхерт неопределенно пожала плечами, а после глубоко вздохнула, направив правую руку в сторону продолжающего кричать Осириса. — Эх, как же давно я мечтала об этом! Сейчас тебя не спасет даже регенерация!
Внезапно понизившимся глухим
Саманта расхохоталась поистине демоническим смехом, когда крик Осириса внезапно прекратился. Скотт медленно приподнялся, рукой опираясь на дерево. Боль сломанных ребер прошила его насквозь. Взглянув в сторону альфы, Скотт увидел остекленевший взгляд и на секунду почувствовал сожаление.
Всего лишь на секунду, потому что теперь вместо безумного альфы, назрела проблема покрупнее — сверхсильное могущественное существо и полумертвая Райли в роли послушной беспрекословной марионетки.
— Боже, я чувствую! Я чувствую эту силу, — тихо прошептала Саманта, сжимая и разжимая кулаки, — я чувствую! — безумно сверкая глазами, женщина оглушительно хохотала, кружась вокруг своей оси.
Ненужная марионетка без воли хозяина сломалась.
Райли безмолвно упала, лицом уткнувшись в холодную землю. Пусть и с опаской глубоко в душе, МакКол незамедлительно подбежал к ведьме, переворачивая ее лицом вверх. Фелан корчилась от боли, до крови царапая себе ключицу, на которой ярким огнем горела татуировка, выжигая кожу.
— Отойди, — весьма грубо оттолкнув МакКола, Лидия опустилась на колени.
Скотт ошеломленно посмотрел на банши, краем глаза замечая маячившего позади него Кайдена со слезами на глазах. Альфа только почувствовал мимолетное облегчение, не увидев лучшего друга в зоне опасности, как Стилински тут же, словно читая его мысли, опустился по другую сторону от корчившейся в муках Райли.
Скотт промолчал: не время для нравоучений. Ему не хотелось в это верить, он не был циничным человеком, но вдруг это последняя возможность ребят попрощаться с Райли.
«Нет, не смей так думать. Она выберется!» — Скотт почувствовал, как влага стала скапливаться в уголках глаз, и очень сильно тряхнул головой, буквально заставляя мысли о смерти покинуть его голову.
Татуировка над правой ключицей ведьмы приобретала более четкие контуры, походя на угловатую снежинку.
— Крест непобедимости агисхьяльм, — Лидия сжала губы, — мало того, что подчиняет человека, так еще и помогает концентрировать силу, удваивает боевую мощь, назовем это так. Черт!
Никто даже не стал спрашивать и удивляться тому, откуда Мартин все это известно. Все уже давно привыкли к тому, что Лидия знает все: от математики до знаний древних мертвых языков.
— Как убрать эту долбанную печать? Вы не видите, она страдает! — Стайлз схватил
— Это магия крови, — Мартин подняла голову и посмотрела на Саманту, которая совершенно не обращала внимания на подростков, продолжая кружиться и хохотать, — чтобы избавить ее от креста, нужна кровь хозяина. Вот только не все так просто: в живых должен остаться кто-то один — либо тот, кто подчиняет, либо тот, кто подчиняется. Третьего не дано. Магия крови замешана на жизни и смерти. Все должно быть в балансе: за такую силу нужно заплатить равнозначную цену.
Кайден решительно встал, выпустив когти. Он вспорет горло этой мрази, проткнет ее насквозь, зубами вскроет вены, если будет надо он оросит ее кровью всю поляну, лишь бы Райли была жива и здорова.
Острая стрела пронзает грудь блондинки. Гуль, которая секунду назад безумно смеялась, ощущая себя всевластным существом, недоуменно смотрит на наконечник, выглядывающий из ее тела. Через секунду раздается оглушительный мощный взрыв. Саманту буквально разрывает на несколько частей.
Пуф…
Был человек — нет человека.
Подростки хоть и не стояли в зоне поражения, но все же некоторые ошметки человеческого тела долетели и до них.
— А вот и кровь хозяина, — преувеличенно жизнерадостно произнес Стайлз, поежившись, когда на живот лежащей ведьмы приземлились неполноценный кусочек сердца, — поторопись, Лидия.
Пока Мартин, превозмогая брезгливость, вычерчивала кровью гуль непонятные для остальных руны прямо поверх печати ведьмы, остальные обернулись в сторону леса, удивленно взирая на появившихся Айзека, Эллисон и мистера Арджента с арбалетом в руках.
— Простите, мы задержались, — девушка приветственно махнула рукой, — пришлось слетать на Филиппины. Отец нашел одну из древних книг семьи Арджент, где говорилось, что гуль можно убить ядом, изготовленным из «трупного» цветка. Веселая была поездочка, да и у вас, я смотрю, не особо скучно.
— Думаю, пояснять, где растет этот цветок — не надо, — не удержался от шпильки Айзек, вставив свои пять копеек.
Печать на ключице вспыхнула зеленым огнем, и ведьма заорала нечеловеческим голосом, резко поднявшись, открывая прояснившиеся голубые глаза. Райли вцепилась ногтями в землю, вырывая ее с клочьями. Руны поверх татуировки покрывались голубыми всполохами, а серая кожа брюнетки постепенно приобретала нормальный человеческий цвет, пусть и бледнее обычного.
Все молчали, с неким благоговением и нескрывающимся любопытством наблюдая за метаморфозами Фелан. Когда последний символ погас, замолчала и Райли, закрыв глаза, откинувшись на землю. Голова склонилась набок, земля под ней стала пропитываться кровью.
— Райли, — срывающимся голосом произнес Кайден, рукой обведя лицо сестры, — Райли, очнись!
— Я не слышу ее пульс, — прошептал Скотт, пустыми глазами посмотрев на Стайлза, отшатнувшегося от него, словно альфа был прокаженным.
— Отойдите все! — властно произнес Крис, довольно мягко, но в то же время уверенно отстранив Кайдена.