В объятьях звёзд
Шрифт:
— Мы кое-что нашли.
Блондин вырывает руку и, подойдя к пульту управления, включает визор. На экране появляется Асад. Этот белобрысый эльф неприязненно осматривает меня, сверкая глазами, и переключает камеру на воронку. Там, в плотном огненном смерче и газовом облаке, ярким белым пламенем выделяется титановая оболочка репликанта.
— Доставьте на линкор! — приказывает мужчина и подходит обратно, сам переплетает наши пальцы и сжимает немного.
По мере приближения камеры сердце кровью обливается. Оболочка робота полностью превратилась в бесформенный
— Если ядро уцелело, то и Макс жив, — тихо шепчет эмиссар, зарываясь пальцами в волосы и массируя кожу головы.
— Я во всём виновата! Из-за меня пострадал Регор, его команда и Макс. Опять! — хриплю, размазывая слёзы об рубашку мужчины.
— Не факт, — опровергает сухо Старкар, — Регор и его команда — матёрые воины. Скорее всего, они успели катапультироваться до взрыва. Сейчас где-то дрейфуют без средств связи, но мы их найдём.
Неверяще поднимаю голову, его лицо расплывается, но я вижу улыбку. Не широкую, нет. Лишь уголки губ чуть приподняты.
— Ты ни в чём не виновата. Когда-нибудь эта старуха показала бы своё истинное лицо, и пострадавших было бы намного больше.
Мне нужна эта вера. Вера в то, что никто не пострадал. Поэтому я цепляюсь за слова эмиссара и вновь обнимаю его.
— Стар, ты это видишь? — спрашивает Асад. Хочу повернуться, но эмиссар каменеет, ладонь на затылке придавливает к груди, не давая дёрнуться.
— Отключай! — рявкает Стар и, подхватив меня удобнее, выносит.
— Что там? Что они нашли? — трепыхаюсь в крепких руках.
— Они нашли Регора, — цедит Старкар и заносит в незнакомую каюту.
— Что с ним? Всё ужасно? — царапая шею, заглядываю в глаза, буквально вжимаюсь в него. — Ответь, прошу. Что с ним?!
Мужчина перехватывает за запястья и разводит руки в стороны. Склоняется ближе и закрывает рот поцелуем. Вгрызается в губы, сминает их болезненно, выпивая всхлипы. Его язык уверенно ныряет в глубину рта, сталкиваясь и лаская мой. Я дрожу и не отталкиваю. Наоборот, истерика затухает, усталость накатывает. Покачнувшись, прижимаюсь теснее. Ноги, словно ватные, подкашиваются. Старкар опять усыпляет меня. Точно такие же ощущения были там, в кабинете его отца. Блондин ловит меня, обнимает за талию.
— Зачем? — выдыхаю прямо в рот, чувствуя накатывающую сонливость, не в силах прервать его ласки.
— Как только я всё выясню, отвечу на твои вопросы. А ты побудешь здесь и вместо того, чтобы накручивать себя, поспишь, — шепчет Стар в губы и укладывает на кровать. Глаза слипаются, борюсь с этой сонной хмарью, удерживаю зрительный контакт. Мужчина целует в лоб и смотрит грустно. — Ещё один повод ненавидеть меня.
— Иди к чёрту, — заплетающимся языком огрызаюсь и отключаюсь.
***
Старкар Кхалари
Лана засыпает, черты её лица разглаживаются, ресницы с застывшими капельками слез подрагивают. Она в моих руках, хрупкая, ранимая, нежная.
Получив сигнал тревоги от моей армиллы, я впервые испытал животный страх. Этот страх буквально вырвал из меня весь стержень, скрутил внутренности, поселил глухую чернь в груди.
На каких-то глубинных инстинктах выломал дверь лаборатории, увидел мою блондинку, перепуганную, окаменевшую. Если бы не сестра, что влетела следом и закрыла собой старую, уничтожил бы без промедления.
— Мы прибыли, — Асад останавливается у порога.
— Что с коконом?
— Положили в регенератор и запустили процесс. Что делать с червоточиной?
— Планы не меняются, нужно найти остальных и закрыть кротовину. Бери управление и лети. Я буду у медиков, выясню, насколько сильно всё летит в бездну, — оставив девушку отдыхать, встаю.
— Ты вправду сдаёшься? — спрашивает минтакиец, кивая на спящую красавицу.
— А ты уже глаз положил? — раздражаюсь, проходя мимо. — Я никогда не сдаюсь, Сад, но отступаю. Женщины в отчаянии сжигают мосты. Не хочу, чтобы она назло мне совершила то, с чем не справится.
Быстро добираюсь до медкрыла, но добраться до титанового кокона не даёт военврач. Он закрывает регенератор и скрещивает руки на груди.
— Ты изъял все вещи Томы из лаборатории и закрыл под личным паролем. Они мне нужны. Принеси их, и побыстрее! — требует Рей.
— А ты ничего не попутал?! — рычу, опешив от приказного тона.
— Хочешь постоять тут и посмотреть на товарища? Я могу сам тебе рассказать. Всё плохо. Регор в титановом коконе, обвитом соединительной тканью рагсарийца. В данный момент не понятно, кто получил сильнее повреждения. Вещи Томы, Стар, быстро! И не мешайся под ногами! Займись своим делом! Дай мне поработать! — безапелляционно приказывает он.
— Держи в курсе, — рыкаю и, развернувшись, ухожу.
Быстро отдав распоряжения, залетаю в центр управления. Судя по темнеющему космосу за стеклом, мы пролетели нестабильную кротовую нору и непонятно где оказались.
Заняв кресло, полностью отключаю эмоции. Проверяю радары, выслушиваю будущего эмиссара. Сад коротко отчитывается и передаёт управление в мои руки.
Время за поисками исчезнувших пролетает быстро. Но мне всё же удаётся поймать нужные сигналы, и мы догоняем челнок с выжившими. Быстро устанавливаю связь, отправляю подмогу, и команду Регора доставляют в линкор.
Капитан межгалактического флота передаёт данные с взорванного космолёта. Оставив за главного Асада, ухожу в каюту и включаю запись.
Корабль Регора спокойно летит на Верфь, и ничто не предвещает беды. В один момент искин объявляет тревогу, и космолёт основательно дёргает. Дроид спешно перемещается в машинный отсек и требует всех эвакуироваться. Коммодор, подтвердив приказ, идёт к Максу, но выбраться оба не успевают.
— Благородный идиот, — цежу сквозь зубы.
Выключив запись, убираю в сторону планшет и укладываюсь рядом с Ланой. Вейла спит на боку и плачет. Глажу по скуле, стираю капли слёз, убираю прядь белокурых волос за ушко.