В одну реку

МамаЛена

– А вот это меня больше не интересует, ваша светлость.
– Горячие губы чуть коснулись его лба.
– Прощайте, мой лорд.

Люциус рванулся, открывая глаза, и увидел как исчезает за дверью человек, которому он обязан жизнью.

Придя в себя, Люциус поспешно оделся и шагнул в камин, проговорив: «Хогвардс. Кабинет директора». Появившись перед удивленным Дамблдором, Малфой потребовал:

– Добрый день, директор. Мне нужен профессор Снейп. Срочно.

Дамблдор внимательно посмотрел на Люциуса и ответил:

– К моему сожалению, должен вас огорчить: профессор

Снейп покинул школу на все выходные. Признаться, я был уверен, что вы… это знаете.

Люциус дернул плечом: он не сомневался, что для директора их отношения уже давно не новость, да и времени для уловок не было.

– Вы не знаете, где он?

– Увы, нет.
– Дамблдор развел руками и улыбнулся.
– Что ж, так бывает, мальчик мой. Со временем даже самая красивая картина может наскучить.

– Избавьте себя от заблуждения, директор: я не ваш мальчик и никогда им не был.
– огрызнулся Малфой.
– Что касается картин, то некоторым так не везет, что всю жизнь приходится довольствоваться репродукциями.

– Это не так приятно, - невозмутимо заметил Дамблдор, - однако, гораздо спокойней. Прошу меня простить, ваша светлость: дела.

Малфой, не прощаясь, скрылся в камине, провожаемый задумчивым взглядом директора.

Из Хогсмита Люциус аппарировал в Паучий тупик, уже ясно понимая, что опоздал. Охранные чары вокруг дома 13 наливались густым золотым цветом, и, приглядевшись, Люциус заметил новые заклинания в тех местах, куда раньше было вплетено его имя. Пытаться попасть в дом было самоубийством, но Люциус все равно двинулся навстречу угрожающе заколыхавшейся защите, как что-то, блеснувшее под ногами отвлекло его внимание. Присев, Люциус потянул за блестящее колечко, и из щели между камнями появилась тонкая серебряная цепочка с замысловатым узелком. Портключ…

Люциус поднялся, держа находку в руках. Он понял, что надеялся до сих пор. Разорванная и брошенная цепочка лишила его последних иллюзий: он больше не нужен и выброшен так же, как его подарок. И, что было самым мучительным - он сам в этом виноват. Сжимая портключ в руке, Люциус поднес другую к глазам. Кольцо, подаренное ему Снейпом, умерло: мягкое ощущение охранного заклятия исчезло, а он даже не заметил этого. Стянув кольцо с пальца, Люциус едва не бросил его в сторону недоступного дома, но передумал: это было единственным, что у него осталось, и пусть золотой ободок теперь совершенно бесполезен, а Люциус потерял дарителя, но хотя бы память он сохранит. Решительно надев кольцо на палец, Люциус разжал кулак, позволяя серебряной змейке скатиться обратно в пыль, оглянулся на окна, надеясь увидеть хотя бы тень, и, вздохнув, аппарировал. Занавеска на темном от грязи окне дрогнула. Охранные заклинания светлели, успокаиваясь. На дорожке, чуть поблескивая в пыли, лежала разорванная цепочка, бывшая когда-то портключом.

Конечно, Люциус не сдался сразу. Он писал Снейпу, но письма возвращались нераспечатанными, он несколько раз приходил в Паучий тупик, однажды провел под дверью полночи, но ему не открыли, хотя Северус точно был в доме. Совет попечителей посылал в Хогвартс инспекцию за инспекцией, и Малфою казалось, что

дома он теперь бывает реже, чем в школе, но, судя по словам директора, Снейп все время был в загадочных отлучках, неизвестно куда уезжая и не говоря, когда думает вернуться. Это не останавливало лорда, намеренного добиться свидания, и Люциус продолжал навещать подземелья. И однажды ему открыли.

Снейп стоял в дверях, не пропуская Люциуса в комнаты.

– Ваша светлость? Чему обязан?

Беспорядок в одежде, запах вина, чуть заметный румянец - Люциус замер, не желая верить.

– Вы нужны мне.
– проговорил он, заметив движение в комнате и не желая посвящать посторонних в их дела.

– Увы!
– Снейп посторонился, и Люциус увидел смущенного студента, лихорадочно поправляющего криво застегнутую мантию.
– Уже поздно, ваша светлость, и я занят.

– Вот как?

Люциус даже удивился, осознав вдруг свою наивность. Он почему-то думал, что их разрыв тяготит обоих, что Снейпу тоже больно, и только теперь до него стало доходить, как смешно и нелепо он выглядит в своих попытках вернуть бросившего его любовника. Конечно, зачем Снейпу тридцатилетний Малфой, если он окружен юными мальчиками, готовыми на любые услуги по первому зову.

Юноша поднял голову и вызывающе посмотрел на Малфоя, скрывая за наглостью страх: советник мог устроить обоим счастливцам большие неприятности. Лорд многообещающе улыбнулся нахалу.

– Какой курс?
– поинтересовался он.

– Седьмой.
– задрал подбородок мальчишка.
– И я уже совершеннолетний!

Снейп вздохнул и закатил глаза.

– Адамсон, подождите меня в лаборатории.
– приказал он, и студент скрылся за дверью.

– А ты не слишком разборчив, Северус.
– Малфой все же вошел, с пренебрежением рассматривая два бокала вина, галстук слизеринских цветов, забытый на полу, и смятые подушки на диване.
– Мог бы найти себе развлечение поумнее… Да и покрасивее, если честно, при таком-то выборе.

– Ум в данном случае - не обязательное условие.
– возразил Снейп, протягивая Малфою бокал.

– А какое же обязательное?

– Разборчивость.

Снейп неприятно улыбнулся и отпил из своего бокала.

– И пока я уверен, что он бывает только на моем столе - он меня устраивает.

– А если он нарушит условие?
– Люциус постарался, чтобы вопрос прозвучал как можно равнодушнее.

– Я просто забуду, как его зовут.
– жестко ответил Снейп.

– Значит, мне еще повезло?

– О чем вы, ваша светлость?

Люциус сделал шаг, оказавшись так близко, что почувствовал на лице теплое дыхание.

– Мое имя ты все еще помнишь.

– Это ненадолго.
– мягко возразил Снейп, не двигаясь.

– Ошибаешься, мой ядовитый. Это очень надолго.

Люциус улыбнулся и отступил, не позволяя себе потянуться за поцелуем.

– Смотри, не назови мальчика «Люци», он может все понять правильно.

Люциус развернулся и, оставив нетронутый бокал на подлокотнике кресла, вышел из комнаты, с мстительной радостью слушая звон разбитого стекла. Сердце уже привычно ныло.