В огне рождается сталь
Шрифт:
— Правильно, товарищ секретарь, недалеко от нас строится хороший дом, я и говорю мужу: ты выдаешь так много скоростных плавок — не может быть, чтобы тебя обошли. — Дин Чунь-сю подошла к двери, закрыла ее и указала на нарисованные мелом кружочки: — Вы посмотрите, товарищ секретарь, это я веду учет его скоростных плавок. В этом месяце он уже добился семнадцати скоростных плавок, и я после каждой такой плавки кормлю его обедом получше, чем обычно.
— Да вы просто молодец, придумали такой интересный метод, чтобы воодушевить мужа на хорошую работу!
Дин Чунь-сю теперь совсем была на седьмом небе от похвалы. Ей хотелось еще поговорить с
Видя, что ребенок боится его, Лян Цзин-чунь предложил Юань Тин-фа:
— Пойдем прогуляемся. Боюсь только, не устал ли ты?
— Нет, нет! — согласился Юань Тин-фа.
Но Дин Чунь-сю не хотелось, чтобы они уходили, она собиралась послушать их разговор. Приход секретаря парткома был для нее большим событием, и она попросила:
— Товарищ секретарь, вы садитесь, а ребенка я унесу, — и повернулась к мужу: — Проси товарища секретаря остаться, посидите за чаем.
Но они не остались дома. Тогда Дин Чунь-сю взяла малыша с собой и вышла за ними на улицу, стараясь во что бы то ни стало послушать, о чем они будут говорить.
На улице дул легкий ветерок, все небо было усыпано бесчисленным количеством звезд. Дин Чунь-сю шла сзади, вдали от них и ничего не могла расслышать. Ребенок заснул. Она, усталая и недовольная, вернулась домой.
Лян Цзин-чунь и Юань Тин-фа медленно шли по улице. Яркий лунный свет отбрасывал на тротуары тени деревьев. Слабый ветерок слегка освежал после дневной жары. По улице гуляло много женщин с детскими колясками, рядом с ними шли мужья. Из окон квартир доносились музыка, пение. Все здесь так и дышало покоем, миром и счастьем.
— Хороший у вас район! — похвалил Лян Цзин-чунь.
— Только немного шумно от строительства, — улыбнулся Юань Тин-фа и показал рукой в сторону стройки, где на освещенных электрическими лампами лесах и ночью не прекращалась работа.
— Если работаешь в дневную смену, то куда идешь отдыхать после работы? — с интересом спросил Лян Цзин-чунь.
— Никуда не хожу, — ответил слегка удивленный Юань Тин-фа.
— А выпить не любишь? — Лян Цзин-чунь улыбнулся.
— Так… понемножку, — не удержался от улыбки и Юань Тин-фа. Скованность его постепенно проходила.
Лян Цзин-чунь продолжал расспрашивать, любит ли он ходить в кино, в театр. Юань Тин-фа чувствовал себя все свободнее. Наконец разговор перешел на заводские дела. Секретарь парткома похвалил сталевара за отличную работу.
— Я ругаю себя за то, что не варю сталь еще быстрее, — возбужденно произнес Юань Тин-фа. — Хочется ведь дать стране побольше металла. Видите, сколько сейчас строится хороших домов для рабочих! Раньше и во сне не могло присниться, что настанут такие дни. Как подумаешь об этом, так хочется работать еще лучше.
— Очень хорошо, что ты хочешь давать побольше стали, нашим промышленным стройкам нужно ее много. Я скажу тебе одну вещь: в будущем году или через год мы начнем выполнение пятилетнего плана, тогда стали потребуется еще больше. О мощи государства судят по тому, сколько оно выплавляет стали. Наше государство очень велико, и нам надо еще построить много металлургических заводов. Ты знаешь, что мы сейчас начинаем создавать новые металлургические базы в Баотоу и Ухане?
— Знаю.
— Но этих металлургических комбинатов будет недостаточно, — продолжал не спеша рассказывать Лян Цзин-чунь. — Мы должны создавать еще много металлургических
— Вот это будет здорово! — не удержался от восторженного восклицания Юань Тин-фа.
— Но создание заводов сопряжено с большими трудностями. Сначала не будет еще всех необходимых условий… — вздохнув, сказал Лян Цзин-чунь и нахмурил брови.
— Да, трудностей будет много. Некоторые районы расположены далеко в горах, нелегко туда доставлять оборудование, — согласился Юань Тин-фа. Он был очень доволен, что секретарь парткома говорит с ним о таких важных вещах.
— Это еще не главная трудность, в самое далекое место можно проложить железную дорогу. Трудность в том, что нельзя будет сразу найти такое большое количество сталеваров.
— Да… сложная проблема!
— Но мы должны преодолеть и эту трудность. Стоит нам спасовать, как это сейчас же скажется на нашем социалистическом строительстве, оно замедлится, не будет движения вперед. А застой — наш самый страшный враг. Лян Цзин-чунь остановился и посмотрел на мастера. — В нашей повседневной работе на заводе мы должны не только закаливать сталь, но должны закаливать и людей, должны воспитывать сталеваров для новых металлургических заводов! Поэтому теперь, Юань Тин-фа, на твои плечи ложится двойная задача: плавить побольше стали и воспитывать побольше сталеваров.
Юань Тин-фа стоял молча, не отводя взгляда от секретаря парткома.
— Я знаю, — продолжал с улыбкой Лян Цзин-чунь, — что рабочие твоей смены хотят познать искусство сталеварения. И ты, Юань Тин-фа, должен их научить этому.
— Я ведь сам не ахти как образованный, как же я смогу их обучать?
— Это неважно, ты им понемногу объясняй, и они поймут. Я слышал, что когда они не очень понимают твои объяснения, то не осмеливаются переспросить тебя. Некоторые из них работают в твоей смене год, а то и два, но почти ничему еще не научились, это их волнует. Да ты сам пойми, как им не волноваться, если кругом идет бурное социалистическое строительство, а они не могут ничему научиться? Это очень плохо. Надо относиться к ним с уважением, обращаться с ними, как с родными братьями.
При этих словах Юань Тин-фа покраснел до корней волос.
— Товарищ Юань Тин-фа, — секретарь парткома старался говорить как можно мягче, — ты сам подумай: если во всей стране будет только около десятка опытных сталеваров, то разве мы сможем успешно осуществить социалистическое строительство? Нет! Нам нужно не одну тысячу умелых сталеваров, только тогда мы справимся с этой задачей. А раз так, то мы можем считать, что выплавка стали — только одна половина государственной задачи, стоящей перед сталеварами; другая же, не менее важная, — подготовка новых кадров. И я сегодня пришел к тебе, чтобы поговорить об этом. Мы глубоко благодарны советским специалистам не только за то, что они передают нам свои знания, мы должны учиться у них отношению к людям. Нужно советоваться с рабочими, побольше прислушиваться к их мнениям. Недаром пословица говорит: «три сапожника стоят одного Чжугэ Ляна» [11] . И ты неверно поступаешь, если иногда не даешь им высказать свое мнение.
11
Чжугэ Лян (181—234 гг.) — выдающийся политический и военный деятель древнего Китая.