В огне
Шрифт:
— И всё? — я посмотрел охраннику прямо в глаза. — Это всё, что ты можешь мне сказать?
— Да уж, — вздохнул Арбатов, а Ринат аж присвистнул после моих слов.
— Да я и не знаю зачем, — ответил Ринат. — Просто приведу сейчас. Вроде, его смена не закончилась ещё.
Глушаков молча кивнул.
— Причина драки? — спросил я.
— Приведи сейчас сюда, как можно быстрее, того парня, который видел, как Арбатов приходил утром, когда Калгана убили. Но не объясняй зачем, просто приведи!
Ещё по дороге в больницу я думал про снайпера. Хоть и была у
— Ну покушения-то не было. Утром пришёл какой-то врач, хотел войти в палату. Мы не пустили. Он сказал, что ему срочно надо осмотреть пациента. Я ответил, что у нас приказ пускать только тех, кого знаем. Отправили его к главврачу. Сказали, что только вместе с ним впустим.
— И что этот кто-то умеет менять свои статы! — добавил Мирон.
— Ты, Макс, не напрягайся. Не знаю, что там произошло, но я не при делах. Хотя доказать это, скорее всего, не смогу. Но я осознаю, что в нынешней ситуации тебе лучше никому не верить. Поэтому отношусь с пониманием.
— Да какой ещё стресс? — Арбатов опять улыбнулся, несмотря на боль. — Голова просто болит сильно и вообще всё тело ломит. Как у наркомана без дозы. Никогда такого не было, не понимаю, что со мной. Будто отравили чем-то.
— Конечно, он же несколько дней тут уже.
Как же я устал от всех этих загадок и подозрений, но вариантов не было. Впрочем, не отметить, что одной загадкой стало меньше, я не мог. И ещё я хоть и радовался, что Мирон оказался хорошим парнем, но намного сильнее радовало, что Соломоныч меня не обманывал и действительно утром был на переговорах с Арбатовым. Правда, поведение старшего товарища всё равно казалось мне странным, как и отмена приёма в наш клан его бывших товарищей, коммерсов.
— Не его, а палату, в которой он лежал, — уточнил Лапыгин. — И что-то Вы меня удивляете. Будто расстроены этим.
— Вам показалось, доктор, — ответил я. — Наоборот, я устал от всех этих реанимаций, взрывов и убийств. Просто мне сказали, что он в тяжёлом состоянии.
— Ну теперь хоть стало ясно, чего это меня самого второй раз убить хотят, — усмехнулся Мирон.
— Ничего особенного. Просто разворотили полторы палаты, — ответил охранник. — Когда враги поняли, что внутрь им не попасть, то подорвали из соседней палаты. Заложили взрывчатку возле стены, с обратной стороны которой кровать задержанного стояла.
— Но тебя же не зацепило! Даже контузии нет. Доктор говорит, это от стресса. Но что-то не верю я, что для тебя это непереносимый стресс.
— Мирон! — обратился я к нему. — Тебе плохо?
— Вы там главное узнайте причину! Это жизненно важно! — проорал я им обоим. — И мне сообщите побыстрее!
В глазах Арбатова читалась эта же фраза.
Это было неожиданно. К такому началу разговора я был не готов. Но с другой стороны,
— Мне бы тоже хотелось это знать, — ответил я ему. — И ещё вот что меня интересует: то Калгана у нас под носом неизвестно кто убивает, то Мирона взорвать пытаются. Не больница, а проходной двор какой-то. Почему здесь до сих пор не поставили камеры наблюдения?
Я показал на Мирона, Глушаков посмотрел на него и спокойно сказал:
По очень удивлённому, но при этом спокойному виду Глушакова было понятно: он растерян, но не напуган.
— Да я тебе сразу сказал, что всё нормально, — улыбнулся Арбатов. — Спасибо, что в расход не пустили без суда и следствия.
— Это хреново, — заметил я. — Как бы не квестовые ограничения на огнестрел. Хотя странно, если Система крупный квест в Свободном Городе без нашего участия запустила.
Далее я обратился уже к Арбатову:
— В реанимацию поздно, — ответил Лапыгин. — Он в палате.
— Нехорошие новости, — сказал Савков, убрав телефон. — На площади возле бывшего ресторана «Север» сейчас большая драка идёт. Около пятидесяти человек с двух сторон.
— Объясню, — ответил я. — Но сначала Мирону объясню, за что мы его арестовали. Причём, арестовали, как оказалось, совершенно зря.
Мне захотелось возразить, но я опять предпочёл промолчать. При этом я был просто уверен, что главная причина покушения на Мирона — не попытка закрыть таким образом дело с Калганом. В мире, где с каждым часом, с каждой минутой появлялось всё больше орков, союзник, умеющий их отличать, стоил дорогого. Лишить меня такого помощника стоило для Шамана дорогого. И мне имело смысл обеспечить Арбатову невероятную защиту. Хоть у меня и был ещё Колян, но два специалиста по выявлению орков — лучше, чем один. И ещё я понял, что хоть ситуация с арестом и была объяснимой, но извиниться стоило.
— Полагаю, вы к Арбатову?
— Только не говорите, что уже поздно бежать в реанимацию! — сказал я, отгоняя мрачные мысли.
Я слушал Мирона и понимал, что имею дело с профессионалом. И у меня в голове не совсем укладывалось, как такой спец не мог предугадать, что мы его обязательно арестуем за убийство Калгана. Он вёл себя слишком неблагоразумно для человека, совершившего такое дерзкое убийство. И либо я не знал о чём-то очень важном, либо Мирон не убивал Калгана.
— Врать не буду, — ответил я. — Очень нездоровая. Есть подозрение, что ты человека убил.
— Надо купить! Или вон попросите…сами знаете кого, — я не хотел лишний раз вслух упоминать помощников из КСК.
— И какие выводы мы можем из этого сделать? — спросил я.
— Посмотри на этого человека! Ты его раньше видел?
— Статы его прочти! — намекнул я. — Ты ведь можешь!
— Мы попросили. Они обещали помочь. Вот ждём.
— Скажи, Сеня, ты хочешь жить? — сказал я излишне пафосно, но максимально подходяще под ситуацию.
Мирон опять улыбнулся и ответил:
«Как я мог об этом не подумать раньше?» — с этой мыслью я схватил Рината за рукав и вытащил его в коридор.