В омуте страстей
Шрифт:
Это не все попытки заговорить со мною наедине. Вроде, что такого? Пришёл ученик в лаборантскую, посоветоваться или что спросить. Я всем легко и просто отвечала на вопросы по истории, школьных мероприятиях и дежурствах. Стоило Ольшанском переступить через порог лаборантской, как моя душа упала в пятки. Стою и немею, не зная, что сказать.
– Виктория Павловна, я посоветоваться, - улыбается, а глаза прищурив, рассматривает меня.
– Слушаю, - я старалась держаться естественно, даже методичку взяла с полки, будто она мне очень надо.
– Я хочу после школы поступать
Боже! Это в нашем городе.
– А почему не военную? – не смотря на него, я, копаясь в книгах на полке, создаю видимость занятости.
– Не хотите идти по стопам родителя?
– Не хочу, как отец, ездить по частям. Вдруг женюсь, а жене надоест за мной мотаться, - шутил он.
– Маме твоей же не надоело? – я мельком посмотрела на визитёра.
– Мамы уже семь лет нет, - погрустнел Алёша.
Мне стало ещё больше неловко. Я так и не заставила себя посмотреть личное дело Ольшанского. Чего-то боялась. Сама не знаю чего. Может себя?
– Прости, я не знала, - положив, наконец, книги, я повернулась к нему.
– Ничего, - тихо сказал Алёша.
– Так что ты там про академию говорил?
– Чтобы поступить в академию надо сдавать ЦТ по истории. Вы не могли бы со мной позаниматься?
Ну, как откажешь таким глазам? Я не отказала. Назначила на пятницу после уроков. Он, как штык сидел в классе. Ждал меня.
– И так, посмотрим для начала, что ты знаешь, - я дала ему тест.
Алёша быстро прошёл по тесту и отдал мне листок. 9/10! Отличный результат. Единственный вопрос, на который он не знал ответа это год подписания Люблинской унии.
– Алексей, вы прекрасно знаете историю, - хвалила я его, убирая книги в стол, - и ваши контрольные всегда на высшие балы. Ниже девяток нет. Думаю, в репетиторстве вы не нуждаетесь.
Мой ученик не отчаялся и через пару дней караулил меня у подъезда. Иду я с сумками. Тащу два пакета продуктов с магазина. Мне преграждает путь здоровая детина. Без разрешения берёт мои пакеты и говорит.
– Я помогу донести до дверей.
Ну не рвать же мне их обратно. Внимание лишнее привлекать. К тому же, бабки сидят у подъезда сплетни, потом пойдут. Я разжала ладони и гордо пошла вперёд. Хочешь помочь, значит? Помоги. Пакеты у меня тяжёлые были. На неделю затарилась. Времени после работы иногда не бывает в магазин заскочить.
Мы дошли до моих дверей.
Я тяну руки к пакетам:
– Ну, вот пришли к двери.
А он:
– Так до дверей холодильника, - усмехается.
Ничего себе! Мальчишка ещё и заигрывает со мною, как с ровесницей.
– В гости напрашиваешься? – пытаюсь быть спокойной.
Самоконтроль. Только самоконтроль. Ну, что такого? Зайдёт ученик к учительнице в гости. Это же ещё не преступление? Надеюсь, нет.
– Напрашиваюсь, Виктория Павловна, - закидывая кверху квадратный подбородок с ямочкой, говорит он, - отец уехал рано утром и ключи забрал. Так я под дверями уже несколько часов сижу. Свои потерял или оставил где-то.
– Вы живёте здесь? – мои глаза полезли вверх от неожиданной новости.
– Да, но не в этом доме, а напротив, - указывает он в сторону
Надо же так близко.
– Ладно, голодающий с Поволжья, заходи, - открыв дверь, пригласила я его.
Я организовывала обед. Всё-таки когда живёшь одна с котом, перестаёшь готовить. Потребность вкусно поесть отпадает. И на полках в кухонных шкафах занимают место коробки с мюслями, хлопьями, а в холодильнике йогурты, творожки и фрукты. А я ещё забыла про кошачьи консервы. Их у меня в избытке. В моей маленькой семье разнообразно питался только кот. Не знаю, чем кормят матери детей, но у меня нашёлся в холодильнике борщ и котлеты. Мама привезла вчера вечером. Хорошо, что макароны ещё были. Сварила.
– Вы такая хозяйственная, Виктория Павловна, - хвалил меня Алёша, уплетая за обе щеки.
– Да, муж должен приехать. Вот и наготовила, - не знаю, зачем соврала, но соврала.
– Виктория Павловна, вы не замужем, - откусывая котлету, сказал Алёша.
Ничего себя заявочки! Откуда это он всё знает? Я не распространяюсь на личные темы. На работе и то не все в курсе, где я и с кем живу. А ученики и подавно. Ему точно надо в МВД.
– Интересно, а кто тебе сказал? Может у меня есть молодой человек или собираюсь замуж или на грани развода?
– Никто не сказал, я на вашей странице в контакте прочитал. И вы в активном поиске.
– Ты взломал мою станицу? – мне было не до смеха.
Моя стена на странице доступна только для друзей. Своих учеников я в друзья не добавляла. Хотя они пытались. Слали мне заявки. Подписывались на обновления. Заявки не подтверждала, а подписчиков в чёрный список. Не хватало мне ещё работу в досуг тянуть.
– Нет, зачем. Я у Ларкиной в компе попасся, пока она спала сегодня ночью, - честно признался будущий милиционер.
Анжелика! Точно! Я добавляла её в друзья, когда готовила к олимпиаде по истории. Так быстрее было материалы скидывать. Удалить забыла. Когда вопрос о моей личной жизни был закрыт, я придралась к ночи с Ларкиной.
– А что ты делал у Анжелики ночью? – наверно это глупо звучало.
Он пожал плечами.
– Трахал её.
Вот так просто и честно. Трахал. Да что я придираюсь к словам. Ревную что ли? И кого? Мальчишку. Ему только своих ровесниц и трахать. Я-то причём? И зачем он мне это сказал? Не мог солгать? Уроки делали или …. Нет, он мне заявил о своём половозрелом статусе. Чуть ли не крича, трахал её! Могу. Вырос. Совсем дети понаглели. Не стесняются ничего.
– Я этого не слышала, - вставая со стула, сказала я.
Начала быстро убирать со стола за гостем.
– А чая не будет?
Вот обнаглел, а!
– А Анжелика, тебя, что не накормила?
– А вы ревнуете?
Ну, всё! Это слишком. Я ревную?! Я ревную! Я ревную… Да! От этого мне стало худо. Я ревную своего ученика, к своей ученице. Что я за педагог? Ужас. Я извращенка. Он младше меня на десять лет и ещё до кучи несовершеннолетний.
Кое-как успокоив себя, я повернулась к нему. До чего же красивый мальчик. В лет, так тридцать, он будет мужчиной хоть куда! Сейчас лицо уже приобретает чисто мужские черты.