В ожидании тебя
Шрифт:
— Что? Ты в своем уме? — усмехаюсь как можно легче, старюсь показать, что мне плевать на него. — Если бы меня это волновало, ты бы уже услышал кучу претензий в свой адрес.
— Ахаха, — он смеется прямо в мою шею, слегка потираясь мою попку своими бедрами, и я чувствую его настрой очень четко, хоть это и было мимолётное касание. — Будем считать, что убедила. — его теплое дыхание сводило с ума, заставляя плавиться в его руках. Хотелось большего, но не так быстро. Надо хоть немного осмотреться, чтобы он ничего не понял. — Я на минутку, оденусь и вернусь, не хочу тебя смущать.
Спустя мгновения, как мне показалось,
Не скрою, я полюбопытствовала у консьержа ненавязчиво, часто ли бываю у него гости и не помешаю ли я ему сейчас, на что получила простой ответ: «Вы первый посторонний человек, который к нему приходит за последние три года. Тут бывают только два его друга совместно с женами или в одиночку». Не скрою, что этот ответ меня воодушевил. Значит он хранит свой дом.
Открыв дверь, я ахнула. По всей комнате стоят букеты из роз и хризантем и этот аромат чарует. Горящие свечи создают романтический полумрак, от этого сердце предательски замирает. Он готовился к моему приходу. Причем основательно. Попытка анализа прервалась, кода лопатками почувствовала его мощную грудь свое спиной, крепкие руки на талии и теплые губы на шее.
— Артем, что ты творишь? — уже задыхаясь от переизбытка чувств, томно говорю в его сторону.
— Я дурак, Мил, полный дурак. Прости меня, я прошу тебя, не отталкивай, позволь чувствам унести нас, хватит думать, давай просто жить, прошу. Я ведь чувствую, что ты тоже этого хочешь…
— Хочу, но…
— Что?
— Я не хочу страдать, Артем. Это все детские чувства, они быстро исчезнут. Мы просто пытаемся завершить школьную дилемму. Вот и все. У нас ничего не выйдет, — он прижимает нас друг к другу и мы смотрим друг другу в глаза.
— Я докажу тебе обратное, — а дальше все, мы срываемся на красный, вступая в опасную игру. Он грубо целует меня, подхватывая под попку и несет к кровати.
— Артем, подожди, прошу, — странно, шла с этой целью сюда, а в итоге боюсь. Боюсь всего.
— Тшш, мышонок, я тебя люблю и сделаю все, чтобы мы были счастливы, дай мне шанс. — и новый поцелуй, который уносит в нирвану.
Страсть быстро охватывает нас, и одежда слетает слишком быстро. Его хаотичные движения заставляют мой мозг отключиться, выпуская наужу все животные инстинкты. Нагота меня смущает, и он это чувствует, но похоже не понимает истинной причины смущения. Он исследует мое тело своими губами, а у мня внутри все скручивается, желая его. Я не могу бездействовать и подставляюсь под его ласки, и каждый раз, когда он возвращается к моим губам, я могу погладить его шевелюру, которая колется из-за короткой длины.
Слова здесь излишни, только наше тяжелое дыхание сейчас уместно и стоны блаженства. Я не думала, что это может быть так прекрасно. Очередной поцелуй и я чувствую резкую боль. Вскрикиваю ему в губы и разорвав поцелуй утыкаюсь в его плечо, а из глаз идут слезы. Он замер, словно не верит в произошедшее.
Глава 18
—
Он был изнеможен как физически, так и эмоционально, впрочем, как и я. Крепко держал меня на себе, боясь, что убегу. А я не могла пошевелиться. Он забрал меня всю и без остатка. Я не знаю, как смогу сбежать от него, ведь теперь он меня точно найдет. Я это чувствую, где-то там, внутри, глубоко-глубоко.
— Мил? — он выдернул меня из мыслей.
— Прости, задумалась. Мы с ним не так давно вместе. Он ухаживал за мной примерно полгода, — он немного заворочался, и я поняла, что ему все же неприятен разговор, но сам спросил, так что пусть терпит. — Два месяца назад я все же сдалась и мы начали встречаться. Меня похоже тянет на плохих парней. Карма видимо. Он не торопил меня, и дальше легких поцелуев у нас пока не заходило.
— Я бы столько не смог… — мне показалось, он сказал это немного надломлено.
— Знаю. — почти шепотом отвечаю ему, желая таким образом успокоить.
— Мил? — он сказал это тихо и тревожно, что я подняла на него взгляд и лежала подбородком на татуированной груди, водя пальчиком по очертаниям города.
— М?
— Ты понимаешь, что я тебя не отпущу? — он так это сказал, что я поверила.
Он невесомо гладил мои волосы, отчего стало тепло внутри.
— Я знаю…
Он притянул меня ближе и жадно поцеловал. Блуждал руками по оголённой спине, а потом и вовсе накрыл меня своим мощным телом, удобно устраиваясь для продолжения наших взрослых шалостей. Поцелуи, рваные вздохи вперемешку со стонами пропитали эту квартиру впервые, я это чувствовала. Он отдавался мне с такой силой и любовью, что сердце разрывало в клочья, и я понимала, какую ошибку тогда совершила, сбежав от него. Может у нас ничего бы этого не было, но он прав, мы потеряли семь лет и все из-за меня.
— Ты чего? — остановившись в своих бешеных толчках, он окутал мое лицо своими ладонями и поцелуями начал собирать слезы.
— Я дура, Артем, полная дура. Почему мы были такими глупыми? Почему не доверились тогда друг другу? Почему я такая трусиха? Зачем я сомневалась в тебе, в себе, в нас? Зачем?
Я почувствовала, как истерика начала окутывать меня, как страх начал оплетать меня своими холодными руками, распространяя по телу импульсы душевной боли.
— Тише, успокойся. Я не дал тебе уверенности, а на тебя слишком много всего свалилось. Я должен был плюнуть на все еще тогда, когда ты пришла в участок и спасла мою шкуру. Просто взять и забрать домой, а не отпускать. Я люблю тебя, мышонок, и всегда буду любить, не смей сомневаться в этом.
— Поцелуй меня.
Долго упрашивать его не пришлось. Он быстро нашел мои губы своими, и я потерялась. Он действовал на меня как самое лучшее успокоительного, после приема которого тоже хотелось спать.
Утро наступило неожиданно, когда я услышала позвякивание посуды. Сев в постели, я прекрасно понимала, что вчера произошло. Белые просты были ужасно скомканы, а вторая подушка сиротливо смотрела на меня. Но ее хозяин быстро появился в комнате с подносом в руках.
— Доброе утро, мышонок. — почему-то от этого прозвища на душе потеплело.