В пепел
Шрифт:
— Прекрасно.
— А пока вынужден вас оставить. Дари, пойдем, провожу тебя в казармы, покажу, где будешь ночевать.
— Я позже приду, ладно? — Пепел вопросительно глянул на брата Лаис. — Мне тут нашему рессу рассказать кое о чем нужно.
— Хорошо. Тогда я передам, чтобы тебе там место приготовили. Сам казарму потом найдешь?
— Найду, — без малейших сомнений подтвердил тот.
— Ну и ладно. Ресс Ретенауи, предупреждаю, что разбужу вас на рассвете. Лаис нужно будет на кухню, а вам придется все утро просидеть взаперти, пока не закончится
— Да, я понял. Не волнуйтесь, найду, чем заняться.
Герен откланялся и вышел.
— А теперь, ресс, — тут же изобразил мрачное и значительное лицо Пепел, — перейдем от игр к действительно серьезным штукам.
И слово в слово повторил тот разговор, что подслушал сидя в розах. Дважды. И потом еще разок — персонально для Лаис, которая тоже услышала его только сейчас.
— Ну, и кто что думает? — спросил он в заключение.
— Господина Остарна завтра будут убивать, — несколько неожиданно озвучила свои выводы Лаис.
— Точно, сестричка! — Пепел прямо-таки обрадовался такой догадливости. — Своим нытьем он там уже всех достал, это очевидно. Ему больше не верят.
— А он многое знает, — согласно качнул головой ресс. — И о весьма… глобальных планах этих резвых господ, и о загадочном господине Краспе, и о… Ютисе.
На последнем слове Ретен отчетливо поморщился.
— Кто он? — заметила его гримасу Лаис.
— Ну как тебе сказать, радость моя, это… Это тоже немножко правительство. Наше.
— Рессы? — проявила она понимание.
— Да. Есть у нас такая штука — совет родов. Так вот, он сейчас во главе.
— Почему он? — неожиданно заинтересовался Пепел.
— По праву старшинства.
— То есть их род самый древний?
— Скорее, самый влиятельный. Сейчас. А самый древний наш, Эрдари. Так что имей ввиду — это накладывает.
Мальчишка поморщился, а Лаисса хмыкнула и очень пристально глянула на ресса. Впрочем, тот еще не закончил:
— Но самое интересное, что я о нем знаю — Ютис сватался к Лиссерине, — Ретен перехватил взгляд Пепла. — И добивался ее несколько лет.
— Мать Дари? — вопрос был лишним, Лаис прекрасно знала, о ком речь, но просто не могла поверить. — А она предпочла Варана?
— Вот это и оказалось для него хуже всего. Н-да… Понять бы еще, как сочетается его имя с намеками на желание окончательно подчистить империю от старой крови.
— Короче, — Пепел оправился от неожиданной новости на удивление быстро, — завтра нужно сделать так, чтобы господин Остарн сильно испугался, но не умер. А поделился своими интересными знаниями с нами.
— Да, завтра нам стоит оказаться поближе к нему, — согласился ресс.
— Как? — посмотрел на него Дари. — Помощники в том доме больше не нужны, я спросил.
— Зато нужны девочки из борделя, для неофициальной части праздника. — откликнулся Ретен, пристально глянув на мальчишку. — И, думаю, мы сможем добавить к этому цветнику парочку… астр.
— Боги, это карма! — тут же взвыл Пепел, сразу догадавшись об очередных коварных планах на него.
— Это ты про бордель или про
— Это я про тебя, папенька!
Но Лаис знала нужный подход:
— Дари, чтобы такой маскарад не закончился арестом прямо на входе, тебе придется нас всему научить. И объяснить.
— Мне? Вас? — идея Пеплу вдруг показалась гораздо более привлекательной.
— Ну конечно. Это же ты все про бордели знаешь, — поняв, куда клонит Лаис, Ретен тут же ей подыграл. — А мы в этом совсем не разбираемся.
— Это вы то, ресс? Совсем не разбираетесь? Хотя… — Пепел вспомнил кое-что про дар Ретена и скепсиса поубавил. — Ладно. Считай, уговорили.
Следующие полчаса прошли под неумолкающий хохот Лаис — Дари превзошел сам себя, демонстрируя ужимки бордельных мамзелей и пытаясь научить им девушку. Даже ресс, поначалу посматривающий на это со сдержанным неодобрением, в конце концов присоединился к веселью. Но когда Пепел начал поддергивать на его Лаис юбку, показывая, как это принято делать у жриц любви, брови все-таки грозно сдвинул и мальчишку турнул. Поддернул сам.
Когда смеяться стало уже невмоготу, ссобойку, полученную на кухне господина Ставена полностью подъели, а с нарядами для завтрашнего маскарада окончательно определились, Пепел решил, что пора закругляться:
— Ладно, я в казарму, спать. Мне там вроде уже место приготовлено. А ты, сестричка, иди репетируй, — и он ткнул в сторону широких нар карцера, уже застеленных сверху одеялами…
— Дари, засранец ты эдакий! — Лаис заалела ушами и начала искать, чем бы в него запустить, но мальчишка успел слинять, не оставив ей ни единого шанса на месть.
А вот Ретену идея как раз понравилась. Очень. Подхватив отбивающуюся девушку на плечо, он сначала запер зал, а следом захлопнул за собой и дверь камеры. Но даже до постели свою Лаис не донес — начали они в этот раз прямо на столе. Репетиция так репетиция, чего уж. Нары, впрочем, вниманием тоже не обошли — не зря же их застилали. И когда утром их пришли будить, парочка казалась встрепанной, не выспавшейся, но на удивление довольной.
Впрочем, из вежливости Ретен сделал вид, что всю ночь просидел над схемой городского дома господина Ставена, которую наскоро, но очень точно набросала ему Лаис еще вечером, в перерывах между… раундами, положив листок бумаги прямо на его обнаженную спину. И почти не покривил душой — как раз над ней он и собирался работать все утро, запертый Гереном в карцере. Стоило все же придумать план поконкретнее, чем «придем, вытащим Остарна и допросим».
К полудню все снова собрались в опустевшем фехтовальном зале. Лаис к этому времени уже успела избавиться от нудных обязанностей на кухне, Дари от обязанностей подносить и относить обратно на стойки оружие, а Ретена выпустили из заключения, как только последний из господ офицеров вернул обратно палаш и раскланялся с Гереном. Впрочем, брат Лаис тоже ненадолго попрощался с остальными, убежав куда-то по очередным делам.