В переплете Книги Знаний
Шрифт:
– Ой, Шанто. Там позади человек в опасности остался. Ты не мог бы помочь мне выручить его?
– Он тоже вегетарианец? – удивился Шанто.
– Он мой друг, - твердо произнес Ленон, не решаясь соврать.
– Тогда придется помочь, - вздохнул Шанто.
– Погоди, Шанто, - снова оглядел Ленон великана и его внушительную комплекцию. – Вдруг с Гаузеном еще что-то случилось? Если действовать сгоряча, он может пострадать. Наверное, эти нехорошие люди с радостью примут тебя в свои ряды, а когда ты завоюешь их доверие и разузнаешь замыслы, то сможешь вызволить
– А попроще нельзя? – запутался в инструкциях Шанто.
– Попроще – это как? – насторожился юноша.
– Ну, сложно на словах объяснить, - почесал затылок Шанто.
– Ты, главное, дорогу покажи…
Когда юноша выскочил на поляну, он увидел, что один бандит зажал руками голову Гаузена, а другой пытается выжечь ему глаз углем. Но, увидев Ленона, нечестная компания резко обернулась, на время оставив свои изуверства.
– Я же говорил, что он вернется. Сейчас я его… - бросился навстречу знакомый Ленону храмовник, который сжег недавно его паспорт. Но наметившимся планам не суждено было сбыться, так как подоспевший великан схватил Арсина за шиворот и выкинул подальше в кусты. Следом отправился и помощник незадачливого служителя Катапака, который, не отличаясь особой отвагой, предпочел сделать это собственным ходом.
В руках Шанто держал бревно, которое он успел подобрать по дороге. Кловиад отпустил голову Гаузена и попытался вместе с Зубочистом противостоять внезапной атаке, но недавние ранения и напор нападавшего исполина вынудили разбойников отступить вслед за Арсином, потеряв при этом саблю Гаузена.
Гаузен, пораженный лихостью происходящего, пожалел, что его руки связаны, и он не может поучаствовать в сражении. Но долго ему ждать не пришлось – Ленон подошел поближе и начал разрезать веревки, связывающие его друга.
– Гаузен, что они с тобой сделали?! – испуганно посмотрел юноша на потрепанное лицо Гаузена.
– Если бы я только не убежал…
– Если бы не ты, Ленон, они бы ослепили меня. А потом мне бы перерезали горло, - содрогнувшись, поведал Гаузен.
– Я снова твой должник.
– Ты не должен мне ничего, дружище. Тем более не мне ты должен быть благодарен в первую очередь.
Тут Ленон показал на великана Шанто, который, опустив бревно, скромно стоял в сторонке.
– Матушка моя гусыня! Бежим, Ленон! Это же погром!
– освободившись, закричал Гаузен, все еще не веря своим глазам.
– Не бойся, он тебя не съест, - успокоил друга Ленон.
– Шанто - это Гаузен. Гаузен – это Шанто.
Но Гаузен не спешил пожимать руку своему спасителю. Он знал не понаслышке о свирепом нраве погромов и в обычное время готов был встретить их разве что в виде чучела.
– Смотри, какой он симпатяга! Давай возьмем его с собой, - предложил Ленон. Шанто, похоже, не возражал.
– Спасибо за доверие, друзья вы мои… сытные, – сказал погром. Услыхав последнее слово, Гаузен настороженно положил руку на плечо Ленона, готовясь в любой момент дать сигнал к бегству.
– Ситные, надо говорить, ситные, - укорил Ленон погрома. Тот стыдливо опустил глаза.
Гаузен, хотя и понимал, что был обязан
– Он и мухи не обидит, - продолжил уговаривать друга Ленон, у которого, похоже, начисто вылетели из головы недавние события.
– Конечно! Муху нельзя обидеть! Она такая примитивная, что и чувств-то у нее нет никаких, чтобы обижаться. Вот убить – да! – возмутился Гаузен очевидному несоответствию в логике своего друга.
– А вдруг он по ночам лунатит? Если ему в темноте захочется поесть, и он встанет во сне, кем из нас он невзначай закусит?
– Вообще-то я не боец и даже не лунатик, - робко подал голос Шанто.
– Я на торговца учился.
– Вы только посмотрите! Торговец – погром!
– не выдержав, прыснул Гаузен.
– То-то он в одежде. А бревно зачем? Ты еще скажи, что проходил мимо и просто пытался продать дрова. Всех клиентов распугал!
– попытался пошутить Гаузен, но тут ему стало немного неловко, так как смеялся он над собственным спасителем.
– Нет, я взаправду торговец, - пытался убедить друзей погром.
– У меня даже дело было. Пропускал людей по мосту за деньги. Правда, потом речка пересохла, и все стали перебираться вброд. Некоторые люди даже стали прямо под мостом ходить.
– Чего же ты их не хватал? – удивился Гаузен.
– Ну, я же только за мост отвечал. Я погром честный, - смутился Шанто и добавил.
– Но у меня есть идея получше. Вы даже сможете помочь мне в этом.
– Помочь в чем? – поинтересовался Гаузен. Вообще-то он хотел объяснить погрому, что они торопятся, и им не до сомнительных предприятий, но любопытство одержало верх.
– Можно сколотить ансамбль. Один будет петь, другой танцевать, третий играть на инструменте. Я долго думал и понял, что если по мосту пройдет не каждый, то музыку услышат все вокруг. И всякий проходящий мимо обязан будет заплатить за удовольствие.
– Тоже мне удовольствие, - фыркнул Гаузен и спросил:
– А если глухой попадется?
– Глухих придется бесплатно отпускать, - пояснил Шанто.
– Я ведь честный погром.
– Так в скором времени каждый будет утверждать, что он глухой, дуралей ты набитый! – не выдержал Гаузен.
– Не удивлюсь, если рядом с тобой табличку поставят: «Говорите погрому, что ничего не слышите».
– Ну тогда… Тогда я не знаю, что делать дальше… - расстроился незадачливый коммерсант.
– Все планы насмарку.
– Смотри, как ты расстроил человека… то есть Шанто, - возмутился суровой критикой Ленон.
– Ты заставил его чувствовать себя ужасно! И это твоя благодарность?
– Этот твой Филимон, - пришло в голову Гаузену.
– Людоед еще тот, и тоже был коммерсантом.
– Он же исправился! – напомнил Ленон.
– А надолго ли? – усомнился Гаузен.
– А я ведь не просто погром! Я ученый. Точнее, недоученный, - продолжал сокрушаться Шанто.