В пираты по объявлению, или Это маркетинг, детка!
Шрифт:
Я помотал башкой, скорее, чтоб утрясти в мозгах этакую негабаритную хрень.
– Да мы ж делаем то же самое! Тренируем, заставляем усиливаться «быструю» память, и синхронизируем её с искином. Я тебе больше скажу – можно активировать несколько очагов «быстрых нейронов»…
– Шиза! – первое, что пришло мне в голову.
– Конечно, - Макс согласился, - но! Это болезнь, если они развиваются спонтанно и независимо. А у нас согласованы, структурированы. Это просто сопроцессоры!
– Угу, просто, - вздыхаю обреченно. – Делать-то мне теперь что прикажешь? Мне-то
– Ну… - Макс смутился, - я слышал, что тебе придётся летать без оператора…
– Гм, допустим, - соглашаюсь с этим доводом, - хотя Кэш говорит, что я быстро расту.
– Но лишними дополнительные возможности не будут?
– Конечно, не будут, - говорю уже раздражённо, - они ж помогут выжить в бою!
– Кстати, о боях, - Макс, почувствовав мою заинтересованность, тут же уселся прямо на полу. Пошёл с козырей. – Тебе ведь хоккей нужен, чтобы отрабатывать взаимодействие в группе?
– Какой догадливый! – я с него улыбаюсь, - нефиг рассиживаться, говори и работай.
– Да ладно, - он присел на корточки и принялся собирать осколки пластика, - не хочешь, не надо. Только мне сказали…
– Да надо, - вздыхаю печально, - но ты ж говоришь, что не получится.
– Когда это я такое говорил? – удивился Макс. – Покатаетесь просто пока во всём нарисованном.
– А как же эффект присутствия? Как у немцев на горных лыжах? Ну, как твои японцы всё смогли передать Буханке?
– Так, тут два вопроса. – Макс снова уселся на полу, и я не стал его прерывать. – Первый это эффект присутствия. Для начала натренируешь свой «треник»…
– Э?
– Ну, ты ведь уже играешь с валькириями в ангаре? Покатаешься в тренировочном костюме, а с него запись мышечной активности передадим искину.
– Во как! – в перспективе забрезжил свет, - только знаешь, с ними и в жесткаче небезопасно играть!
– Будешь надевать под скафандр, не спаришься – у жесткачей хорошая терморегуляция.
– Ну… ладно! – мне ещё не всё ясно, - но как мы создадим саму игру? Поле, противников…
– А вот это будет непросто, - Макс стал серьёзен. – Понимаешь, в лыжах и стрельбе человек играет один, а тебе нужна командная игра. Как-то нужно будет растолковать это Буханке.
– И как? – поощряю его ожидаемым вопросом.
– Даже не знаю. Я-то говорю с ней на её родном, машинном. А тебе придётся постараться. Искины ненавидят функциональную избыточность, нечёткость формулировок…
– Чего ненавидят? – пресекаю заумь.
– Воду и словесный понос! Танака за основу языка общения с искином взяли хайку, знаешь, что это такое? – Макс снова вознаградил неожиданным ответом.
– Японские стихи, только я ж не японец!
– Но стихи-то писал? – он вновь меня удивил, очень по-взрослому взглянув прямо в глаза, - ну, хотя бы рэп орал?
– Давно не практиковался, - я смутился.
– А ты вон на том потренируешься, - Макс указал на стеллаж. Я на него, вообще-то, сразу поглядывал в сомнении, как же это привести в порядок? Но в детали не вдавался. А тут разглядел лежащее на полке человеческое тело, опутанное проводами, утыканное разъёмами. –
– Что-то уж очень это непривычно, у нас такого в деревне не было! – пытаюсь отшутиться.
– Да не ломайся ты, как целка! – тон его стал презрительным. – Док же не просто так говорил, что тебе придётся обойтись без напарницы. Но без партнёра тебе не обойтись!
– Знаешь что, мальчик…, - ну не смог я ему врезать по роже без слов.
– Знаю, - он ни капельки не испугался. – Так что можешь не благодарить. Должен же я как-то отдариваться за пирожки?
– За какие пирожки? – я уже готов его убить, честное слово.
– За те, что ты будешь мне таскать, пока я с тобой вожусь, - Макс сказал, как о ясном без обсуждения деле. – Ты треник притащил? Так давай сюда, и садись в кресло…
– Но уборка же…, - я растерялся от такого резкого перехода.
– Мы всё, в общем, обсудили? – Макс бросил обратно только что подобранные провода, отряхнул руки, - вот и хватит фигнёй страдать, давай-ка займёмся делом. Я сейчас перенастрою тебе костюмчик, закачаю софт, как обещал, а ты пока осваивайся с видео-конструктором. Хотя бы фотошопом владеешь?
– Только основами, - без дальнейших возражений усаживаюсь перед мониторами.
– Вот и славно. Тут всё намного проще, Буханка поможет, - а я тебе треник прокачаю, а потом подготовлю дружка… или всё-таки подружку?
Нет, ну, только ж присел за весь день! Мне очень не хотелось вставать с удобного кресла!
– Ладно-ладно, не моё дело, - быстро проговорил он примирительным тоном, - сам под себя настроишь… ухо пусти, гад, а-а-а!!!
– Сенечка, напоминаю, что если твой эмоциональный уровень превысит опасные значения, или здоровью программиста Максима будет угрожать серьёзная опасность…
– Немкам расскажи! – огрызнулся я, не отвлекаясь.
– Я тебя предупреждала, - пропела Буханка, и сознание в очередной раз залило нестерпимо яркой вспышкой.
***
Когда сознание вернулось… блин, чувствую себя персонажем какого-то забытого юмориста! Или, ближе к ситуации, компом с виндой не по силёнкам – лагаю, глючу, перезагружаюсь. Так вот, рестартанулся, пробежали строки системных сообщений обычных обморочных глюков. Мозги не любят, когда их грубо выдирают из розетки, расстраиваются. Потом перенастраиваются, и всё это отображается в виде бредовых образов. Наконец, картинка стабилизировалась, с рабочего стола на меня с ласковой тревогой взирала рожица этого поганца. Макс неуверенно улыбнулся и зашевелил губами. Я помотал головой, мол, не понимаю, контузило, видать. На его лице появилось настоящее удивление. Он снова попытался что-то сказать, поманил рукой – вставай, мол. Я присел на полу, а он метнулся к столу, вынул из ящика самую настоящую клаву, что-то настучал и пальцем тычет в монитор. Смотрю, написано не по-русски. Присмотрелся, так оно ж в транскрипции – клава у него старая, ещё не русифицированная. – Ti v porjadke?