В плену грез
Шрифт:
Она уперлась подбородком в сложенные на подоконнике руки и смотрела вниз.
А если представить, что это Адам, который вдруг окликнет ее? Она сбежала бы к нему вниз, несмотря на темноту и холод. Однажды он ожидал ее в темноте, и она вместо себя послала Яна. О, конечно, для этого были веские причины. Но на следующий день или через день она могла бы выбрать время, чтобы встретиться с ним. Она не боролась, даже не попыталась. Она оттолкнула любовь Адама, а сейчас было уже слишком поздно. Она может звать ее назад вплоть до самой смерти.
Каждый
На этот раз дядя Грэй в этом мероприятии не участвовал: он уехал по делам с ночевкой. Либби поехала в свой любимый магазин женской одежды и купила себе новое платье. Они учились вместе с хозяйкой магазина Ивонной, которая сейчас стояла рядом перед зеркалом и любовалась тем, как на ней сидит обновка.
— Это для вечера танцев в гольф-клубе? — спросила она.
— М-м-м. Ты тоже будешь там?
— О да. С Филиппом. — Это был молодой человек, с которым она была обручена. Она спросила как бы случайно: — А с кем ты пойдешь туда?
— С Доном Фарреллом, — ответила Либби, задаваясь вопросом, не догадалась ли ее подруга, что это платье предназначалось для Адама, а не Дону. Только потому, что Адам был тоже приглашен на вечер, и не исключено, что он может принять это приглашение, а то и пригласить ее на танец.
Когда она надела это платье и спустилась вниз, в глазах Дона можно было прочесть нескрываемое восхищение и удовлетворение.
— Ты выглядишь просто фантастично.
— Благодарю.
— Ни одной девушке не сравниться с тобой сегодня вечером.
Это, конечно, было явным преувеличением, однако было приятно слышать это от него. И она ответила весело:
— О, мы составим прекрасную пару. Не много таких пар вокруг, как наша.
Адам вряд ли придет, но все-таки ее сердце билось с такой бешеной силой, словно она шла на свидание к нему, даже несмотря на то, что были моменты, когда он обращался с ней, как с чужой.
У Дона была прекрасная машина, которую он приобрел всего несколько недель назад, и все еще гордился ею. Она тронулась с места так мягко, и Либби, откинувшись на спинку сиденья, чувствовала себя расслабленной и улыбалась, слушая, как он рассказывает о том, чем занимался весь день.
Дон мог отдать голову под заклад, что россказни о Либби и этом парне-писателе — сплошная выдумка. Все говорили о том, что ее дядя чуть ли не вышвырнул его из своего дома и что он вернулся, чтобы доказать им, и что Либби была влюблена в него по уши, а он, в свою очередь, почитай что бросил ее. Но об этом болтали в основном девчонки, как раз те, кто ей особенно завидовал. У Либби Мэйсон было в жизни все, чего она хотела. Некоторым из них, видимо, было приятно осознавать, что есть нечто, чего она не смогла получить.
Что ж, это на ней никак не
— Как жаль, что нам приходится идти на этот вечер, — с досадой произнес он. — Это обязательно? Я бы с большим удовольствием пригласил тебя на ужин, только мы вдвоем и больше никого.
— Прекрасная мысль, но нас там ждут. Я обещала. Ты разве не знаешь старую местную поговорку: пропустишь вечер танцев в гольф-клубе — готовься к неприятностям в течение всего года.
Он улыбнулся и состроил гримасу неудовольствия.
— Я бы нисколько не удивился, если бы так оно и было. Бьюсь об заклад, что у этого мероприятия столь давняя история, что оно стало неотъемлемой частью местного фольклора.
Адам появился примерно через полчаса после Либби. На нем был вечерний костюм, который ему очень шел, но совершенно не изменил его. Он по-прежнему выглядел как тот человек, который носил простой свитер и работал в саду вместе с Эйбом.
Все повернули голову в его сторону, чтобы посмотреть на знаменитость своего города, но они с Доном увидели его раньше всех. Либби прекрасно помнила ту экстраординарную ауру, которую Адам привносил, кажется, в любую комнату, в любое помещение, куда бы он ни входил.
Она тоже чувствовала на себе любопытные взгляды, но продолжала разговаривать с Ивонной. Никто не должен догадываться, что ей до боли хочется броситься через зал навстречу Адаму. Когда-то он прикасался к ней своими руками, и его пальцы, державшие ее руки, были сильными и теплыми. Но сегодня вечером он не искал ее. Она не смогла удержаться, чтобы не взглянуть на него хотя бы один раз, а он даже не глядел по сторонам.
Ивонна, стоявшая рядом, произнесла мягким голосом:
— Смотри, рядом с ним Дженни Драйвер. Они, видимо, пришли вместе.
Послышался гул голосов, свидетельствующий о повышенном интересе. На все приглашения, которые Адам получал до этого, он приходил один. У него могли быть девушки, практически он мог выбрать любую, но он никогда не выделял ни одной из них, и это служило Либби некоторым утешением. Сейчас рядом с ним была Дженни и они вошли в зал вместе под руку. Она сияла от гордости, и Либби понимала, что ей придется стоять здесь и быть свидетелем триумфа Дженни. И что ни одна душа в этом зале не пропустит ни единой детали.
Вот они подошли к группе, в которой находилась Либби. Дженни чему-то беззаботно смеялась. Ее глаза сияли от счастья, лицо озарялось ослепительной улыбкой. Она наслаждалась жизнью, и Либби вдруг почувствовала себя старухой, холодной и застывшей, которую мучит нестерпимая боль. Но она тоже улыбалась и болтала всякую чепуху, как и многие вокруг.
Каждый раз во время танца она видела их. Дженни, высокую и стройную, в объятиях Адама, улыбающуюся ему. Адама, склонившего к ней свою темноволосую голову. Она видела, даже не глядя на них. И это был длинный, нескончаемо длинный вечер.