В плену прошлого
Шрифт:
Осела в незнакомом городе, ничего не опасаясь. Тот мужчина не знал даже моего настоящего имени, я заблаговременно сдала на пять лет квартиру родителей, казалось, продумала все. Кроме одного — я по-прежнему была раздавлена. Бесконечно возвращалась мыслями к аварии, гадала, как бы сложилась моя жизнь, не послушай я Школьникова. Если бы продолжила скрывать свою беременность, боясь реакции Смолина, если бы не поддалась на уговоры друга, если бы не поехала, решившись. Если бы не выскочила в слезах, застав его с другой, если бы пристегнулась. Если бы Вася напомнил мне, ополоумевшей от горя, что надо пристегнуться, а не рванул с места, стремясь увести меня как
В том городе, оставшись наедине со своими мыслями, я начала медленно, но будто следуя чьему-то безжалостному плану, сходить с ума. Я ненавидела людей. Я им завидовала. Всем. Любому и каждому. А потом вдруг звонок. Номер незнаком, но мой новый знал лишь один человек, и я ответила. Услышала крик о помощи от незнакомки и преодолела семьсот километров, чтобы разбить еще одну семью.
Сарафанное радио работало безотказно. Почти три года я жила этим. Соблазняла чужих мужей, играя одну и ту же роль. Вынуждала их подать на развод. Изображала чувство, уверяла, что невинна, чтобы у них даже мысли не возникало, что можно уломать меня на интимную близость. Впрочем, это было несложно: опыта у меня — три месяца со Смолиным, на протяжении которых он был полноправным владельцем моего тела. Но однажды моей целью стал Валентин.
Его жена плакала на моем плече, уверяя, что работа превратила его в бездушное чудовище. Он умеет втираться в доверие, умеет быть обаятельным, но это все напускное. Он унижает ее, бьет так, чтобы не оставалось синяков, используя опыт работы оперуполномоченным. Я, наивная, верила в каждое слово. Мне хотелось вырвать эту девушку из лап монстра, но я понимала, что представиться вымышленным именем уже не получится: случайное знакомство будет выглядеть подозрительно, все мои слова он может с легкостью проверить. И я пришла к нему с делом о гибели брата.
Денег было в обрез (я жила за счет сдачи квартиры и редких подработок), я сообщила об этом сразу. Он выслушал меня, предложил поработать его помощником. Договорились, что за мое дело он возьмется, когда появится просвет между текущими. У меня за плечами были лишь одиннадцать классов, о чем он прекрасно знал, и тогда мне казалось, что он проявляет благородство, только чтобы залезть мне под юбку. Дала ему месяц, но Валентин не предпринял даже попытки. Зато я вдруг начала чувствовать симпатию. Не знаю, как это случилось, но я ловила себя на том, что мои ненавязчивые прикосновения стали импульсивными порывами, а не игрой. Я стала чаще смотреть ему в глаза. Без слов, мы просто ненадолго зависали друг на друге. Стали больше общаться на отвлеченные от работы темы. И однажды вечером он не выдержал и поцеловал меня.
А я ни с кем… ни с кем после Смолина. Никому не позволяла, никогда до подобного не доводила! И каково же было мое удивление, когда я ощутила приятную тянущую истому внизу живота. Запаниковала, оттолкнула его, убежала. Собрала вещи, сунула ключи от квартиры, которую снимала, в почтовый ящик, помчала от своих демонов на вокзал.
Через полтора месяца он объявился на моем пороге. Грудь вздымается, будто он преодолел расстояние в четыреста километров бегом и никак не мог отдышаться. Лицо суровое, челюсти стиснуты, в глазах настоящее пламя. Вместо слов раскрыл свой паспорт, страницу с печатью о разводе. Решительно шагнул в квартиру и закрыл за
Господи, как же я тогда испугалась! Меня трясло от ужаса, но я даже закричать не могла. Не физически. Я не могла себе этого позволить, ведь я разрушила его жизнь. Опустила голову, ожидая неминуемого возмездия.
— Я знаю о тебе все, — разжав зубы, сказал Валя. — Все, Вик.
— Прости, — все, что смогла я тогда выдавить из себя.
— Ты всерьез веришь, что я могу поднять руку на женщину? Если да, я уйду прямо сейчас.
Я задумалась. Ответить кивком было так заманчиво, но я прислушалась к собственному сердцу и не решилась соврать.
— Нет, — отрицательно мотнула головой, робко взглянув на него. — Нет, прости, я… поначалу да, потом… не знаю, я просто жила. Прости, мне так стыдно.
— Рад слышать, потому что этой опасной херотой ты больше не занимаешься, — решил он за меня. — И я объясню почему, но позже.
Он в два шага преодолел расстояние между нами. Одной рукой обнял за талию, прижав к себе, вторую запустил в мои волосы, сжав их в кулак. И только тогда мне стала понятна причина его волнения.
Я только однажды видела в глазах мужчины животное желание. Эмоцию, которая управляет телом и разумом. Чувство, стирающее собственные запреты. Жажда, сопротивляться которой невозможно. Но есть такие мужчины, как Константин Смолин, которые сначала идут на поводу у своих инстинктов, а после, оценив последствия, обрубают контакт, не желая нести бремя ответственности. А есть такие, как Валентин Невзгодов, которые сначала думают, договариваются с совестью и минимизируют вероятные потери, а после — решительно действуют.
Он не дал мне опомниться. С поцелуем из его рта вырвался стон, выбив почву из-под моих ног. Его желание было таким сокрушительным, что у меня даже мысли не возникло противиться. Я захотела его не меньше. Его, чужого, сильного, страстного, разумного, честного. Было так приятно чувствовать себя нужной. Желанной и любимой. Но едва отпустила эйфория, вновь стало страшно, теперь уже по совершенно другому поводу.
— Ну что, — добродушно хмыкнул повеселевший Валентин, прочитав панику в моих глазах, — поговорим?
— Валь, я… — едва шевелила сухими губами. — Было хорошо. Очень. Но…
— Я не тащу тебя под венец, уймись, — осадил Валя. — Я только оттуда.
— Ясно…
— Ясно ей, — Валя недовольно поджал губы. — А мне — нет. Напомни мне больше никогда не проверять теории на себе.
Потом он рассказал мне реальную историю нашего знакомства. Оказалось, его нанял один из обманутых мной мужчин. История, что он рассказал, показалась Вале глупой. Как можно запасть на девчонку, развестись с женой и остаться в идиотах, ни разу к ней так и не притронувшись? Бред. Валя точно знал, что так не бывает, от того с такой легкостью и нанял начинающую актрису сыграть роль его супруги. Реальная, конечно, ничего не знала, пока однажды вечером, после того самого поцелуя, он не пришел домой и не сказал, что хочет развестись. Что его нестерпимо влечет к другой.
— Я был уверен, что кто-то врет, — удрученно закончил свое повествование Валентин. — Ты или заказчик. Что наверняка где-то всплывут бабки, всегда всплывают. И что? И нихера, — вздохнул и притянул меня поближе.
— Ты сдашь меня? — спросила шепотом.
— Ряха у него треснет такую девочку заполучить. Я нарыл на него компромат, не полезет. На всех остальных нужно сделать то же самое, Вик.
— Но…
— Ты понятия не имеешь, сколько раз тебя обманули.
— Я такая дура, Валь.