В плену соблазна
Шрифт:
— Ты конченный ублюдок… — почти теряя сознание от боли, прошептал мужчина.
— Жаль, что вы не знали этого раньше, возможно, тогда не похитили бы мою жену. — ещё раз проведя лезвием по груди мужчины, ответил Мансур.
— Да скажите вы уже ему где эта девка. — крича взмолился парень, вжимаясь в спинку стула.
Не произнося ни слова Мансур подошёл к нему и нанёс несколько ударов рукоять ножа по лицу парня, ломая ему нос и челюсть. Выплевывая зубы, он стонал, не в силах даже поднять голову, чтобы посмотреть
— Вы всерьёз думаете о том, что я здесь с вами шучу? Вы думаете, что продолжая играть со мной в мою же игру хоть кто-то из вас выберет я отсюда живым? — кричал Мансур отойдя в сторону.
— Что ты хочешь узнать? Имели ли твою жену мои парни? Сколько их на ночь наведолось к ней? Это ты хочешь знать, ублюдок? — кричал их босс, смотря в глаза Мансуру.
Шейх ухмыльнувшись подошёл к нему и наклонившись, занёс нож над ним и одним точным ударом вонзил его ему в низ живота, опуская его ниже, разрезая его плоть.
— Если хоть одним пальцем её кто-то коснулся, я выжгу весь мир. — оставив ножь в теле мужчины, он повернулся к слуге и продолжил. — Неси бензин, Азим.
— Господин, вы не вели так дела больше десяти лет…
— И за это время эти стервятники забыли кто я… Неси канистру.
Азим не мог спорить с Мансуром, но он знал чем это закончится. Более десяти лет назад они смогли усыпить этого монстра внутри, но сейчас, наблюдая за жестокостью господина он понимал, что монстр прошлого вырвался на волю с новыми силами и усмерить его сможет только Анна. Она стала причиной его пробуждения и только она сможет потушить пламя в душе его босса.
Открыв багажник, Азим вытащил из него десяти литровую канистру с бензином и неспеша направился к господину. Взяв канистру Мансур открыл крушку и наклонив её, начал поливать бензином сидящего справа от босса парня. Бензин смешался с кровью и стекая по стулу красно-розовыми струйками бежал по бетонному полу.
Отбросив уже пустую канистру в сторону мужчина достал из кармана брюк зажигалку и нажал на кнопку, выпуская пламя.
— Говорят, что самая страшная смерть — это сгореть заживо. — посмотрев на парня, сказал Мансур.
— Её увезли… — закричал мужчина.
— Куда?
— Её должны были продать одному бизнесмену в Джайд.
— Имя! Назови мне его имя! — закричал Мансур, все ещё держа в руке пылающую пламенем зажигалку.
— Аббас… Аббас Каюм…
— Как давно её увезли?
— Ночью…
— Звони ему. — закричал он, протягивая ему телефон.
— Хорошо.
Мужчина продиктовал номер телефона, с испугам смотря на все ещё горящую зажигалку в руке Мансура.
— Если ты что-то задумал, брось это, потому что ты будешь молить меня о том, чтобы я убил тебя.
— Я скажу, чтобы он привёз её…
Мансур нажал на вызов и приложил телефон к уху сидящего напротив мужчины.
— Сахим, ты ещё не продал эту русскую? — дрожащим
— Босс, эта дрянь сбежала и упала со скалы. Я пытался её остановить, но…
— Она жива?
— Упав с такой высоты не выжил бы сам Аллах…
— Ты можешь привезти её?
— Нет. Туда невозможно спуститься…
Подняв глаза, на выжигающего его взглядом Мансура мужчина мог лишь покачать головой. В этом взгляде была вся его жизнь, которая может оторваться в любую секунду.
— Пусть он приедет на старый аэродром. — задыхаясь от злости процедил Мансур.
— Сахим, приеду на старый аэродром… Сейчас же.
— Хорошо, босс.
Мансур сбросил вызов и убрав телефон в карман, смотрел сквозь огонь на сидящего рядом парня. Его сердце словно не билось, он не мог дышать, его душа кричала о том, что она жива, что он бы почувствовал если бы вдруг её жизнь оборвалась. Ненависть нарастающая внутри сменилась жаждой мести, обжегая его душу вырвалась наружу, в желании убить всех и каждого, кто встанет у него на пути.
— На чем он приедет? — бросив гневный вгляд на мужчину, спросил Мансур.
— Белый фургон.
— Азим, встреть с парнями белый фургон… Оставь его живым, я сам убью его. — повернувшись к слуге, приказал он.
— А что с ними?
— Они уже не жильцы… — ответил Мансур.
Отпустив кнопку зажигалки, он убрал её в карман и взяв в руку нож, все ещё торчащий из босса этих подонков, выпуская поток чёрной как смола крови, он замахнулся и ударил его ножом в грудь, по самую рукоять вогнав острый металл в грудь. Стоя уже по локти в крови своих жертв, он вынул нож и направился с ним к истекающему кровью мужчине.
— Твоя смерть не будет быстрой. — заявил он, проводя лезвием ножа по горлу мужчины, словно художник рисует кистью, он рисовал ножом и кровью.
Захрипев, выпуская кровь изо рта, мужчина упал на пол, кончать от боли, смотря в глаза своему палачу он видел в них лишь гнев и ненависть.
— Вы обещали, что вы оставите в живых одного… — взмолился парень, с надеждой глядя на Мансура и без того уже захлебыааясь кровью.
— Я передумал. — сказал он, подойдя к нему и вынув из кармана зажигалку, нажав на кнопку бросил её на мокрую от бензина одежду парня. — Никто не уйдёт живым.
Мансур подошёл к машине и взяв с капота пистолет выстрелил в парня, объятого пламенем. Смотря на языки пламени, он пытался бороться с мыслью о том, что никогда больше не увидит Анну, не ощутит аромат её кожи, не почувствует её горячее дыхание на своей груди. Его тело и души словно одновременно пронзили сотки кинжалов, он не мог дышать, слабость резко пронзившая его тело заставила его опустить на колени, моля всевышнего о том, чтобы он вернул ему смысл его существования, чтобы он вернул ему её.