В плену твоих желаний

Джеффрис Сабрина

– Да? И что же он сказал?

Лахлан помрачнел еще больше.

– Что мой отец простил ему долг.

– Ну вот видите!

– А когда я потребовал доказательства, он приказал вышвырнуть меня на улицу. Потому что он солгал.

– Или не захотел иметь дело с безрассудным болваном, требовавшим денег.

– Полно, не будьте дурой. Неужели вы думаете, что мой отец и в самом деле мог простить долг в тридцать тысяч фунтов только потому, что ваш отец очень горевал после того, как не стало вашей матери?

Венеция

нервно сглотнула. Понятное дело, даже Принцесса Гордячка не могла не признать, что это маловероятно.

– Но все-таки у вас нет доказательств.

– У меня есть слово моей матери. Может, отец и не сказал ей, куда он спрятал бумаги, но это не означает, что их вообще не существует. Вы никогда не слышали, как умер мой отец?

Широко раскрыв потемневшие глаза, она покачала головой.

– Он помогал одному из арендаторов вывести быка с пожарища, и бык проткнул его рогами. Он умер в считанные секунды. – Лахлан стиснул зубы. – Он ничего не успел сообщить матери.

– Но Лахлан…

– Если ваш отец не виновен в этом предательстве, то почему он ни разу не заявил властям, что я подкарауливаю и обираю его друзей? Он должен был знать, что именно я занимаюсь этим, пытаясь заставить его вернуть долг. Мне точно известно, что знал – поэтому-то и послал головорезов убить меня.

– Даже если я поверю в эту историю с долгом, я никогда не смогу допустить, что папа способен организовать убийство. Зачем ему это, если он знал, кто вы такой? Почему он не добивался вашего ареста?

– Потому что он знал, какое совершил преступление, будь он проклят! – Лахлана охватила ярость. – Я клянусь, он действительно послал людей убить меня. Почему, вы думаете, я не могу…

Он осекся, прежде чем успел признаться в своих физических затруднениях. Вот дьявольщина, она, словно священник, вытягивала из него больше, чем он хотел сказать.

– Не можете что? – спросила она.

– Ничего. Это между нами – вашим отцом и мной.

Ее взгляд стал холодным.

– Очевидно, не только между вами и им, иначе бы меня здесь не было.

– Виноват в этом только он. Если бы вы были моей дочерью, я бы и шагу не позволил вам ступить без охраны.

У девушки задрожали губы.

– Он думал, что Шотландский Мститель мертв.

– Ну теперь он узнает, что я жив.

Венеция отвернулась и уставилась в окно.

– Полагаю, вы пошлете письмо, чтобы вызвать его в Шотландию.

– Да. Он получит его через несколько дней. И для вашей тети мы тоже оставили записку в карете Ситона.

– Тетушка! – Девушка снова посмотрела на Лахлана: – О нет! Она ведь застряла на горе с полковником! Они будут ждать меня с лошадью, а я…

– Они в любом случае спустятся вниз. Если они не вернутся, кучер Ситона отправится их искать.

Венеция замолчала. Видно, в ее голове шла напряженная работа.

– Полковник Ситон тоже в этом участвует?

Силы небесные!

Она не в меру проницательна.

– Вы с ума сошли? Я был бы круглым дураком, если бы связался с солдатом короля.

– Но вы сами тоже служили в королевской гвардии. – Венеция прищурила глаза. – Я уверена, что именно там вы и познакомились с полковником.

– Я с девяносто третьим полком был в Новом Орлеане, а он с семьдесят третьим сражался на Пиренеях. Так каким же образом, черт побери, мы могли встретиться?

Конечно, когда война закончилась, все полки вернулись в Шотландию. Но Лахлан не собирался упоминать об этом.

– Кроме того, – продолжал он, – такой человек, как полковник, серьезно относится к своему служебному долгу и предан королю. А я всего лишь хотел сбежать из Шотландии. Вступление в гвардейский полк – наилучший способ.

Устав от распутства, азартных игр и прочих сомнительных удовольствий, которым он предавался в свободное от сражений или военных учений время, Лахлан поклялся, что теперь будет вести размеренную и спокойную жизнь. Истосковавшись по Шотландии, по ее узким горным долинам и вересковым пустошам, он твердо решил вернуться на родину и помириться с отцом.

Но из этого ничего не вышло. Отец погиб, прежде чем Лахлан добрался до дома. А его намерению жить спокойной жизнью не удалось осуществиться из-за всяких несчастий, обрушившихся на его голову после смерти отца.

– Полковник Ситон не имеет никакого отношения к случившемуся, – повторил он, стараясь убедить девушку. – Он вполне добропорядочный человек.

– Значит, вас ничуть не волнует, что он отправит в погоню за вами целую армию?

– Он может посылать кого угодно. Им нас не отыскать.

– Тогда мой отец пошлет…

– Не пошлет, пока вы в моих руках. – Он небрежно развалился на сиденье. – А если и пошлет, меня не так-то легко убить. Видит Бог, наемники вашего отца очень старались сделать это. Помните об этом, когда в следующий раз захотите вонзить в меня зубы. Война и наемники вашего отца сделали свое черное дело, на мне не осталось уязвимых мест. Я груб, как нетесаное бревно, а моя голова тверда как камень. Только попробуйте еще раз ранить меня, и вы об этом очень пожалеете.

Девушка побледнела, но не сдалась.

– О, не стоит беспокоиться, сэр, – сказала она с издевкой. – Вы ясно дали понять, что благородного мужчины Лахлана Росса, которого я знала когда-то, больше нет. Шотландский Мститель убил его и занял его место. А этот негодяй способен на любую подлость.

– Да, – холодно произнес он. – Я способен на все, миледи. Как только вы осознаете это, мы прекрасно поладим. – Он наклонился вперед и пронзил ее яростным взглядом. – Так что вы отправитесь домой лишь после того, как я приму решение отпустить вас. А этого не случится до тех пор, пока ваш отец не приедет в Шотландию.