В погоне за бессмертием
Шрифт:
– Чё сидим, носы повесили? Каки проблемы решам? Почему копеечку не зашибам? Базар есть. Ново дело залудить надо! Настоящий бизнес!
Блондинка за стеклом
В тот же день Андрею позвонили. Чрезвычайно смущенный женский голос, завиваясь штопором в крученом проводе служебного телефона, втекал ему в ухо, и он никак не мог понять, о чем ему говорят:
– Вы знаете, мы готовим конференцию молодых специалистов объединения. Хотели бы попросить вас подготовить выступление. Вы уже у нас маяк, изобретатель, с наукой на «ты»… Не могли бы вы после работы заглянуть в отдел кадров, в бюро социально-психологического анализа, обговорить детали?..
– Да где уж там «на ты», – заартачился было абонент, но мелодичный
– Все равно, загляните. Это ж не какая-то обязанность. Просто мы просим вас помочь. И, насколько я понимаю, лучше вас никто это сделать не сможет…
Бюро социально-психологического анализа представляло собой комнату с одним шкафом, одним столом и рядом обшарпанных стульев вдоль стены. Боком к столу, положив ажурные лодыжки ног на переносной электрокамин, сидела одинокая пепельноволосая дама и минорно созерцала процесс стекания дождевых капель по оконному стеклу. Предполагалось, что при одном взгляде на нее у представителей сильного и глупого пола должно перехватывать дыхание и зашкаливать сердцебиение. Но когда Андрей, разгоряченный торопливой ходьбой под дождем, влетел в кабинет, дама сама встрепенулась и, взглянув на его изумленную и изумительную физиономию, даже несколько растерялась: ей еще ни разу не приходилось иметь дело с живыми изобретателями и рационализаторами.
– Вы – Андрей, да? – залопотала она. – А мы готовим научно-практическую конференцию для молодежи объединения. Мне вас очень рекомендовали. Чтобы вы выступили с докладом… Что-нибудь про научно-техническое творчество. Если надо, то организуем консультацию с кем-нибудь из ведущих специалистов. Так сказать, напряжём зубров прикладной науки. А? – он недоуменно уставился на девушку. Что за бред – научно-практическая конференция в наше время интернета, социальных сетей и прочая, и прочая? Хотя, с другой стороны, телеграм-канал дал ему пока только трех фолловеров. Да и те – бывшие однокурсники, подписавшиеся, чтобы потешиться над его очередным безумием. Если так дело дальше пойдет, то идея элементарно скиснет. А тут… Возможность донести то, что владеет им, сразу до двухсот-трехсот человек. Его сверстников; до тех, кто, в принципе, представляет цвет научно-технической мысли региона, а то и отрасли в масштабе всей страны.
Он так и не понял, ответил ли девушке согласием или отказом. Наверное, сказал «Да», так как та продолжала увещевать мелодичным голосом кадровой сирены:
– Это замечательно! Просто отлично! Вы не представляете себе, какая у нас сейчас молодежь пассивная, – «себя-то что, в активные старухи записала?» – подумал Андрей, и почувствовал, как голос кадровички обволакивает его. – Кстати, о чем у вас будет доклад? Я не для контроля спрашиваю, а чтобы знать, как вас объявить! И потом, мне надо выстроить логическую цепь выступлений, – на этих словах Ляночка поперхнулась, так как совратить на доклад в рамках конференции ей удалось пока только своего визави.
Андрей растерялся. Вдруг осознал, что не знает, как четко сформулировать, облечь в заголовок, в план речи открывшееся ему недавней ночью видение.
– Я хотел бы рассказать, – забормотал он, – о некоторых вещах, лежащих на стыке бионики, кибернетики, медицины…
– Это замечательно! – перебила его Лянка, удостоверившись в том, что сей ботан не будет нести ничего критического и нелицеприятного в сторону начальства. – Это тянет на стартап! Мы с Ниной Петровной – начальником отдела кадров – говорили с предпринимателями, аффилированными с нашим НПО; они готовы нам помочь. Оформить заявку и получить под это дело грант! Собрать все необходимые документы! Выполнить подрядные работы!
«О чем она? – подумал Андрюха, чувствуя, как комок поднимается в горле. – Какие подряды? Ведь даже я еще не представляю себе, что предстоит делать, как все это должно выглядеть!» – а Ляночка, обрадованная тем, что не ей одной придется распинаться полтора часа перед тремястами или четырьмястами молодыми специалистами, или, как она выражалась, «не я одна буду выглядеть дурой», уже пела и свиристела умело поставленным голоском:
– Это просто великолепно! Если не трудно, занесите завтра текст вашего
Let my people go!
Их собрали в актовом зале НПО и объявили, что у них много общих проблем, и эти проблемы объединяют их всех, а, более того, и руководство НПО, и решение этих проблем зависит, в первую очередь от них самих. Молодые ученые и специалисты были приятно поражены тем, что вместо заматеревшей на организационно-массовой работе тетки конференцию вела пригожая дамочка, намакияженная до интенсивности боевой раскраски фенимор-куперовского вождя и светившая из-под президиумной скатерки симпатичными коленками, затянутыми в непорочно-белые чулки. Перед тем, как слово было предоставлено Андрюхе, уши собравшихся поюзали и Валерий Антонович из отдела внешнеэкономических связей, и Виталий Сергеевич из БРИЗа, и притомившаяся публика, несмотря даже на президиумные коленки, начала потихоньку расходиться.
Когда Андрей поднялся на трибуну, он был поражен, насколько отсюда всё выглядит иначе, чем когда разглядываешь своих соседей – таких же, как ты, людей, находясь там, внизу. Лица сидящих в зале одновременно показались слишком бледными и расплывчатыми, и, чтобы рассмотреть кого-нибудь, приходилось с усилием фокусировать на нем взгляд. И все равно: лица сливались в одну массу, как полстакана семечной шелухи, просыпанной на пол.
Четко выделилась лишь лянкина мать-командирша, сидящая во втором ряду и развесившая безразмерный бюст на спинке впереди стоящего кресла; еще несколько человек из числа руководства НПО сидели в задних рядах и безразлично смотрели в направлении лянкиных коленок. Андрей ощутил обреченную безысходность происходящего; отчаяние захлестнуло его, и он заговорил охрипшим голосом:
– Мы пришли сюда, чтобы отсидеть эти полтора часа и разойтись, посмеиваясь над досужестью этой конференции, и при этом каждый из нас знает, что пройдёт сколько-то дней и ночей, месяцев и лет, и он умрет. И будет всё – цветы, дрова, трава, машины, кошки, собаки, другие люди, и не будет лишь его, и от этого нет спасения! – зал всколыхнулся, лица утратили расплывчатость и обратились к нему. – Но задумывались ли вы когда-нибудь о том, что наука, которой вы имеете честь заниматься, может нас всех избавить от неё – от смерти? И даровать нам вечную жизнь? – Андрей обвел зал широко раскрытыми глазами, в зрачках которых клубился туман легкой маниакальности.
Как заставить этих людей, сидящих в удобных креслах и недоуменно рассматривающих его, прочувствовать, проникнуться тем, что осенило его однажды ночью? Поверить в то, что спасение возможно?
– Вам кажется, что я несу безумную ерунду, но ведь раньше отвергали и все те идеи, которые кажутся сейчас совершенно простыми и понятными. И то, что земля вертится, и что яблоко падает на голову, если она достаточно умна. Меня самого поразило, насколько концептуально просто решение этой проблемы, если продумать несколько базовых положений. Конечно, одно дело – составить алгоритм решения задачи, а другое – написать работающую программу. Потому я и обращаюсь к вам, что это работа не для одного человека, а для тысяч или, кто знает, миллионов специалистов, для всех программистов, схемотехников, архитекторов искусственного интеллекта, которые только есть на планете… И мы – те люди, которые пожелают работать со мной над этой темой, – сможем послужить запалом для этого движения, перехода к бессмертию, – Андрей слышал смешки в зале и панически шарил глазами по рядам кресел, чувствуя, что теряет ход мысли, и все, что он собирался сказать своим коллегам – молодым учёным и специалистам —выглядит несусветной чушью.