В погоне за Кассандрой

Клейпас Лиза

Том пытался ей посочувствовать, но вместо этого ощутил примитивное облегчение. Сердце отбивало ритм, словно говоря: "Всё ещё моя... всё ещё моя".

Когда они вернулись в клинику с покупками, медсестра проводила Тома в помещение, выложенное белой кафельной плиткой, где присутствовали: душевая кабина, медные ванна и раковина, стальные столы и шкафчики с медицинскими принадлежностями, а также сливное отверстие в полу. В воздухе висел едкий запах дезинфицирующего средства, смешанный с безошибочно узнаваемыми ароматами буры

и карболового мыла. Баззл стоял, склонившись над раковиной в углу, а Гарретт промывала его волосы с помощью насадки распылителя на резиновом шланге, прикреплённом к крану.

– Я обработала шевелюру Баззла химическим раствором, – сказала Гарретт, промокая голову ребёнка полотенцем. – Мне понадобится помощь, боюсь, стрижка волос не входит в число моих навыков.

– Я помогу, – предложила Кассандра.

Гарретт кивнула в сторону шкафчика с принадлежностями.

– Там лежат халаты, фартуки и резиновые перчатки. Возьми любые ножницы из лотка, но будь осторожна: они все очень острые.

– Насколько коротко стричь?

– Оставь длину в дюйм.

Из-под полотенца послышался жалобный голосок Баззла:

– Не хочу стрижку.

– Я знаю, что это не очень приятный процесс, – извиняющимся тоном сказала Гарретт мальчику, – но ты вёл себя хорошо, а это очень ускоряет процесс. – Она усадила Баззла на металлический табурет, а Кассандра надела длинный белый фартук.

Когда она подошла к Баззлу и увидела, что его лицо тревожно сморщилось, Кассандра улыбнулась и осторожно убрала несколько спутанных прядей с его лба.

– Я буду очень осторожна, – пообещала она. – Хочешь я спою, пока тебя стригу? Мы с моей сестрой Пандорой однажды сочинили песню под названием "Поросёнок в доме".

Баззл заинтриговано кивнул.

Кассандра затянула дурацкую песенку о проделках двух сестёр, которые пытаются спрятать своего любимого поросёнка от фермера, мясника, повара и местного сквайра, любителя бекона. Напевая, она проходила ножницами по волосам Баззла, отрезая длинные пряди и кидая их в ведро, которое держала Гарретт.

Парень слушал как зачарованный, время от времени посмеиваясь над глупыми словами. Как только песня закончилась, он тут же потребовал ещё одну, и сидел неподвижно, пока Кассандра пела: "Мой пёс думает, что он цыплёнок", а затем "Почему лягушки скользкие, а жабы сухие".

Если бы Том был способен, он бы влюбился, наблюдая за тем, как леди Кассандра Рэвенел поёт мальчишке-оборванцу серенады и делает ему стрижку. Она была такой умелой, сообразительной и очаровательной, что у него заныло в груди, сердце сдавило тисками, угрожая раздавить.

– Она прекрасно ладит с детьми, – пробормотала Гарретт, явно обрадованная сложившейся ситуацией.

У Кассандры был свой подход ко всем людям. Особенно к нему. Ещё никогда в жизни Том не чувствовал себя настолько одурманенным женщиной.

Это было невыносимо.

После того как Кассандра

закончила расчёсывать и подстригать волосы Баззла, она отошла на шаг назад, чтобы оценить результат критическим взглядом.

– Ну как? – спросила она.

– Превосходно! – воскликнула Гарретт.

– Боже мой, – удивился Том. – Оказывается под этими космами скрывался мальчик.

Спутанные локоны больше не скрывали красивой формы голову, тощую шею и пару маленьких ушей. Теперь, когда глаза Баззла не выглядывали из-под густых прядей волос, они казались вдвое больше.

Баззл тяжело вздохнул, как человек, утративший вкус к жизни.

– Чё теперь? – спросил он.

– Осталось принять душ, – ответила Гарретт. – Я помогу тебе помыться.

– Чё? – Мальчика не на шутку возмутило это предложение. – Ток не вы.

– Почему же?

– Вы - девчонка! – Он бросил возмущённый взгляд на Тома. – Не дам девчонке смотреть на мою пипку.

– Я - врач, Баззл, – мягко поправила его Гарретт, – а не девчонка.

– У неё титьки, – раздражённо сообщил Баззл Тому, как будто ему приходилось объяснять очевидный факт. – Значит она девчонка.

Увидев выражение лица Гарретт, Том с трудом сдержал улыбку.

– Я помогу ему, – сказал он и снял пиджак.

– Я включу воду, – ответила Гарретт и отошла в другой конец комнаты.

Сняв жилет, Том огляделся в поисках места, куда можно сложить одежду.

– Дайте мне, – предложила Кассандра, подходя ближе.

– Спасибо. – Он протянул ей вещи и начал развязывать галстук. – Подождите, возьмите и его тоже.

Когда он принялся расстёгивать манжеты рубашки, глаза Кассандры расширились.

– Сколько ещё вещей вы собираетесь снять? – с беспокойством спросила она.

Том ухмыльнулся, заметив любопытный, быстро скользнувший по нему взгляд Кассандры.

– Я только закатаю рукава. – Он замолчал и потянулся к верхней пуговице воротника. – Хотя если вы настаиваете...

– Нет, – тут же ответила она, покраснев от его поддразнивания. – Пожалуй, хватит.

Комнату начал заполнять пар, отчего на белом кафеле выступили крошечные капельки. От влажного воздуха кожа Кассандры стала поблескивать, а маленькие прядки на лбу начали завиваться, и ему безумно захотелось к ним прикоснуться.

Вместо этого он обратил внимание на Баззла, чьё выражение лица больше бы подошло узнику, идущему на виселицу.

– Иди разденься за занавесом, Баззл.

Мальчик неохотно встал прямо за клеёнчатой шторой и начал медленно раздеваться. Следуя указаниям Гарретт, Том побросал все вещи мальчика в закрытое крышкой ведро с карболовым раствором.

Тщедушность бледного тельца мальчика неприятно поражала. Том почувствовал укол какого-то незнакомого чувства... вины? Беспокойства? Когда парень ступил под душ, Том по кругу задёрнул занавеску.