В погоне за Кассандрой

Клейпас Лиза

Пандора усмехнулась и отстранилась.

– Я хотела разделить с тобой боль. Так поступают сёстры.

– Нет нужды в страданиях, – с наигранной весёлостью сказала Кассандра. – Я намерена прожить очень счастливую жизнь. Серьёзно, какая разница, желаю я делить постель с лордом Ламбертом или нет: говорят, что влечение со временем всё равно угасает.

– В некоторых браках, но не во всех. Не думаю, что оно пропало между родителями Габриэля. Но даже если, в конце концов, влечение пройдёт, разве тебе не хочется, чтобы изначально оно всё-таки присутствовало? – Увидев

нерешительность на лице Кассандры, Пандора сама ответила на свой вопрос: – Да, хочется. Спать с мужчиной, которого ты не желаешь, отвратительно.

Кассандра рассеянно потёрла виски.

– Интересно, можно заставить себя испытывать определённые чувства? Смогу ли я уговорить себя кого-нибудь возжелать?

– Не знаю, – ответила Пандора. – Но на твоём месте, я бы выяснила это прежде, чем приняла судьбоносное решение.

Глава 12

После долгих раздумий Кассандра решила, что, хотя она и не была уверена в своих чувствах к лорду Ламберту, желание всё же могло присутствовать. Ради него и себя нужно выяснить, есть ли между ними хоть капля страсти.

Возможность представилась довольно скоро, когда в доме лорда Делаваля в Белгравии состоялось так называемое событие месяца - благотворительный банкет.

На вечере была представлена частная художественная коллекция, и проводился аукцион в пользу благотворительного фонда живописцев. Талантливый, но лишь в меру преуспевающий пейзажист Эрскин Глэдвин почил, оставив без средств к существованию жену и шестерых детей. Вырученные от продажи картин деньги пойдут в Фонд Глэдвинов и других семей художников, потерявших кормильцев.

Леди Бервик взяла на этот вечер заслуженный выходной, поэтому Кассандру сопровождали Девон и Кэтлин.

– Мы постараемся не спускать с тебя глаз, – с притворным беспокойством сказала Кэтлин, – но боюсь, что не будем достаточно строги, нам самим нужна компаньонка.

– Мы же Рэвенелы, – заметил Девон. – Если станем вести себя слишком хорошо, люди не поверят.

Вскоре после приезда Кассандра с удивлением обнаружила, что отец лорда Ламберта, маркиз Рипон, тоже присутствовал на мероприятии. Хотя она понимала, что рано или поздно ей придётся с ним познакомиться, Кассандра не чувствовала себя готовой к этой встрече сегодня. По крайней мере, она надела бы более подходящий наряд, а не платье из муара, которое не особо ей нравилось. Из-за набранных ею лишних фунтов его пришлось расширить в области талии, но квадратный вырез-хомут нельзя было перешить, не испортив, поэтому грудь чересчур выпирала из декольте. А струящаяся золотисто-коричневая ткань придавала Кассандре неприятный вид древесной коры.

Ламберт представил её отцу, который оказался моложе, чем она ожидала. В отличие от белокурого сына, в угольно-чёрных волосах маркиза поблескивали серебристые пряди, а глаза имели оттенок горького шоколада. Черты его лица были красивыми, но суровыми, а текстура кожи напоминала выветренный мрамор. Когда Кассандра присела в реверансе, а затем выпрямилась, то с удивлением поймала взгляд Рипона, задержавшийся

на её груди.

– Миледи, – проговорил он, – слухи о вашей красоте ничуть не преувеличены.

Кассандра благодарно улыбнулась.

– Для меня большая честь познакомиться с вами, милорд.

Маркиз окинул её оценивающим взглядом.

– Вы увлекаетесь живописью, леди Кассандра?

– Я мало о ней знаю, но надеюсь выяснить побольше. Вы собираетесь приобрести картину, милорд?

– Нет, я намерен сделать пожертвование, а работы художника весьма посредственны. Я бы не повесил их даже в кладовой.

Хотя Кассандру смутила нелестная оценка картин покойного мистера Глэдвина, особенно на благотворительном мероприятии в пользу его вдовы и детей, она постаралась не выказать никакой реакции.

Видимо, поняв, как нелюбезно прозвучали слова маркиза, Ламберт поспешно вмешался:

– Отец очень хорошо разбирается в живописи, особенно в пейзажах.

– Судя по тем картинам, которые я успела посмотреть, – сказала Кассандра, – мистеру Глэдвину удалось мастерски передать игру света, например, свет луны или отблеск огня.

– Визуальные трюки и художественность - разные вещи, – пренебрежительно заметил маркиз.

Она улыбнулась и пожала плечами.

– Тем не менее, мне нравятся его работы. Может быть, когда-нибудь вы окажете мне любезность и объясните, что делает картину достойной, тогда я пойму, на что обращать внимание.

Маркиз окинул Кассандру задумчивым взглядом.

– У вас прекрасные манеры, моя дорогая. Вам не чуждо прислушиваться к мнению мужчины, чтобы проникнуться его взглядами, это ценное качество. – Его губы слегка изогнулись. – Жаль, что я не встретил вас раньше моего сына. Так уж вышло, что я тоже ищу себе жену.

Хотя замечание прозвучало как комплимент, Кассандре показалось довольно странным говорить подобные вещи, особенно в присутствии лорда Ламберта. Смутившись, она принялась перебирать в голове варианты ответа.

– Я уверена, что любая женщина будет польщена вашим вниманием, милорд.

– Пока я не нашёл его достойных. – Он оглядел её с ног до головы. – Однако вы станете очаровательным дополнением к моему семейству.

– В качестве моей невесты, – усмехнулся Ламберт, – а не твоей, отец.

Кассандра раздражённо молчала. На неё снизошло тревожное осознание того, что оба мужчины считали брак свершившимся фактом, а ухаживания и её согласие даже не требовались.

Её беспокоило то, как маркиз на неё смотрел. Что-то в его суровых глазах заставляло Кассандру чувствовать себя несуразной и одновременно банальной.

Лорд Ламберт протянул ей руку.

– Леди Кассандра, давайте осмотрим остальные картины?

Она ещё раз присела в реверансе и удалилась вместе с Ламбертом.

Они медленно переходили из комнаты в комнату на первом этаже особняка, где висели выставленные на всеобщее обозрение произведения искусства. Кассандра и Ламберт остановились перед картиной, изображавшей Везувий, извергающий красную и жёлтую лаву.