В погоне за счастьем
Шрифт:
Маркус рассмеялся.
— Я смотрю, ты же знаешь. Мысленно смотрю, у меня уже набралась целая коллекция зрительных воспоминаний. Твои прекрасные глаза, очаровательное пятнышко на плече, изгиб шеи… А еще у меня имеются кое-какие мысленные представления, и я могу наслаждаться ими, пока не представится случай сравнить их с реальностью.
— Эй, полегче, ты говоришь как поэт, а не как журналист.
— В этом нет ничего удивительного. Я еще и поэт.
— А я фотограф.
— Тогда ты должна прекрасно понимать, что я имею в виду.
Еда оказалась скудной, в машине было темно и холодно,
Утром Ру чувствовала себя ужасно — она замерзла, все тело затекло.
— Хуже мне было только тогда, когда мы с тобой провели в дороге целый день, — пожаловалась она Маркусу. — Терпеть не могу походные условия.
— А я чувствую себя прекрасно, — сообщил Маркус и потянулся. — Даже есть не хочется.
— Но твое желание осталось неудовлетворенным, — напомнила Ру.
Маркус посмотрел ей прямо в глаза, и Ру увидела, что, несмотря на бодрый тон, он выглядит усталым.
— У меня есть твое обещание, что мы будем вместе. Это для меня подарок судьбы, а остальное может подождать.
— Странно, я думала, что пираты всегда добиваются того, чего хотят.
— Я пытался, но уж если мои приставания не достигли цели в относительно комфортабельном гостиничном номере, то в экстремальных условиях наверняка ничего бы не получилось. — Маркус натянул ботинки, поморщившись от того, что они были мокрыми и холодными, и выбрался из машины. — Проклятый дождь прекратился, — крикнул он. И тут же подумал, что у него нет оснований злиться на погоду: они не пострадали, а пережитая вместе опасность полностью устранила существовавший между ними барьер отчуждения.
Конечно, не совсем порядочно с его стороны было воспользоваться вспышкой страсти, возникшей в минуту смертельной опасности, однако Маркус не сожалел, что воспользовался ею. И кроме того, Ру сама бросилась в его объятия, его тело испытало ее первые робкие ласки. При других обстоятельствах подобные знаки взаимности могли показаться пустяком, но в данном случае Маркус считал их своим триумфом.
Конечно, Джон, если он жив и здоров, продолжает считать себя женихом Ру. И все же, Маркус надеялся, что с Джоном ничего не случилось, иначе Ру из чувства вины перед ним может пожертвовать собой и сохранить верность жениху или его памяти.
Место, на котором они очутились, преодолев брод, оказалось участком старой дороги на Джимбалу. Маркус знал: она заканчивается недалеко от Голден Лод, и в теперешней ситуации это единственный путь, которым можно воспользоваться. Ведь дорога на Линден Ли оказалась теперь под водой. Конечно, и эта старая дорога отнюдь не была сухой, но все же покрывавшие ее лужи и грязь лучше, чем поток воды, прорвавшей дамбу. Маркус прошел вперед по дороге и решил, что она не стала хуже, чем тогда, когда он пользовался ею в последний раз. Безусловно, она больше подошла бы для поездки верхом, но и «лендровер», пожалуй, с ней справится. Должен справиться, потому что у них нет другого выхода.
Маркус вернулся
— Дорога вполне приличная. Надо ехать, пока погода снова не испортилась.
— А может попытаемся вернуться? — предложила Ру.
— Нет.
— Почему?
— Уровень воды в ручье сейчас гораздо выше метра и кто его знает, что там на дне. «Лендровер» отличная машина, но все же это не подводная лодка.
— А почему бы нам не остаться здесь? А твои друзья приедут за нами на лодке.
— Вариант возможный, но вдруг Тима сейчас не окажется в Роселле. Остановиться и подождать его мы можем в любое время.
— Тогда поехали.
— Сначала попробую все же связаться с Тимом и объяснить ситуацию.
Он принялся вызывать Тима, но ему ответил какой-то мужчина, назвавшийся Джеком. Маркус передал сообщение для Тима и вздохнул.
— Лучше не отвлекать их сейчас, думаю, многие люди оказались в худшем положении, чем мы. Послушай, Ру, ты не забыла о чем говорила вчера?
— Нет.
— Что-то в твоем голосе не чувствуется уверенности.
— Просто я еще не привыкла к переменам в своей жизни. Сначала был Джон, потом он пропал, и вот теперь ты…
— Занял его место?
— Нет, ты никогда не займешь его место. У Джона свое, особое место в моей жизни.
— Но не в качестве твоего мужа! Теперь я тебя никому не отдам.
— Второй раз я не передумаю. Это будет уж совсем нечестно…
— Тогда вылезай из машины, обними меня и крепко поцелуй. Мне предстоит много часов провести за рулем, поэтому надо как-то вдохновить меня.
Ру улыбнулась и соскользнула с сидения прямо в объятья Маркуса. У нее был такой вид, словно она приготовилась к бешеной вспышке страсти с его стороны, но сегодня утром он вел себя очень сдержанно. Маркус нежно обнял Ру за талию и посмотрел ей в глаза. После некоторого колебания Ру обхватила руками шею Маркуса и притянула к себе его голову. Поцелуй их был нежным, гораздо более спокойным, чем те, которыми они обменивались раньше.
— Вот видишь? — спросил Маркус, когда их губы разомкнулись. — Я бросил свои пиратские замашки.
Некоторое время они стояли обнявшись, потом Маркус почувствовал, как Ру напряглась и попыталась отстраниться.
— Что случилось?
— Джон.
— Ох, опять этот Джон!
— Я чувствую себя виноватой.
— Но почему? Ты ведь не просила этого негодяя исчезать.
— Дело не в этом, просто он исчез после той сцены в постели…
— Черт побери, для меня это не имеет никакого значения.
— Мы ведь были с ним обручены, — пробормотала Ру.
— Ты не должна оправдываться.
— Я и не оправдываюсь! Просто подумала, что ты должен знать как все было. Это произошло в тот день, когда я упала на лестнице, то есть накануне отъезда Джона в поместье. Он остался ночевать и лег в мою постель. Он начал целовать меня…
Маркус не желал этого слушать, но он просто не знал как заставить Ру замолчать.
— Я совершенно не испытывала никакого желания, — продолжила Ру. — Наверное, потому, что у меня болела лодыжка. Я так и не смогла ответить на его ласки, и через некоторое время Джону пришлось оставить меня в покое и уйти спать в другую комнату.