В погоне за тайной века

Пасецкий Василий Михайлович

Любое новое сведение о полярных странах внимательно обсуждается в письмах Румянцева и Крузенштерна. За два года до отправления Колымской экспедиции Врангеля государственный канцлер обращает внимание Крузенштерна на сообщение директора Российско-Американской компании М. М. Булдакова, которому капитан Шмалев, много лет живший на Камчатке, передал рассказ чукотского старейшины о том, что север Чукотской земли омывает студеное море и никакого перешейка, соединяющего ее с другой матерой землей, нет.

Румянцеву представляется, что «ежели бы можно» на это сообщение чукотского старейшины положиться, то «не осталось бы сумнения в совершенном отделении Азии от Америки Беринговым проливом». [93]

Он снова и снова возвращается к ошибочной гипотезе Бурнея. Он хочет поручить В. С. Хромченко выйти через Берингов пролив

в Северный океан и, встретив лед (который Румянцев считает вечным), отправить три партии. Одна из них следовала на север — до открытого моря, вторая шла к берегам Америки и определяла самую северную ее точку и, наконец, третья встречалась с чукчами, по возможности, выше Чукотского носа. Румянцеву представляется, что такая экспедиция, возможно, установит, «точно ли Азия от Америки отделена совершенным проливом». [94] Он готов предложить в награду тому путешественнику, который решит эту задачу, «тысячу рублей, даже две», если Крузенштерну первая сумма покажется малой.

93

ЦГИАЭ, ф. 1414, оп. 3, д. 23, л. 38 об.

94

Там же, л. 121.

Крузенштерн вскоре сообщает, что подобную экспедицию снаряжать нет надобности. Из Нижне-Колымска от Фердинанда Петровича Врангеля получено донесение, которое положило конец всем сомнениям в великом открытии Семена Дежнева. Недавно высказанное Джемсом Бурнеем ошибочное мнение о существовании перешейка, связывающего два континента, разрушено усилиями Колымской экспедиции. За мысом Шелагским берег, вопреки предположениям некоторых географов, уклоняется не к северу, а к юго-востоку.

Еще раз после Дежнева установлено, что «Америка отдельная от Азии часть». [95] Это открытие Румянцев и Крузенштерн справедливо воспринимают как выдающееся достижение русских полярных исследователей. Высокую оценку дают они результатам поездок Врангеля по льду, которые решительно доказали, что вместо предполагаемой матерой земли, которую на протяжении многих десятилетий старательно изображали на карте, находится покрытое льдом море, которое в отдалении от берегов даже не сковано льдом.

95

ЦГИАЭ, ф. 1414, оп. 3, д. 23, л. 120.

Открытия Врангеля наносят последний удар по гипотезе Бурнея. Вскоре все забывают о его перешейке. Нет больше сомнений в том, что Северо-Западный проход существует. И Крузенштерну особенно желается, чтобы первыми исследовали его моряки русского флота.

ПРОТИВ ТЫСЯЧИ ПРЕПЯТСТВИЙ

Советы капитан-командора

Бегут один за другим дни, заполненные кропотливым трудом над «Атласом Южного океана». Осень сменилась зимой, а за ней наступила весна, пронизанная музыкой первой капели.

Иногда Крузенштерн вдруг вспоминает, что так и не решено, отправится ли «Рюрик» в новое путешествие, как обещал Румянцев. А между тем из Англии все чаще приходят вести, что там готовятся снова послать четыре корабля для поисков Северо-Западного прохода. Правда, в России тоже подумывают о подобной экспедиции, но кто знает, как к этой идее отнесутся в верхах?..

И он снова садится за любимую работу. Читает, пишет, чертит целыми днями. Лишь письма временами отвлекают от дел. У него заведено правило: уделять почте один день в неделю. Только в редких случаях он нарушает установленный порядок. Такое исключение Ивану Федоровичу приходится сделать 12 марта 1819 года.

В этот день он получил письмо от морского министра маркиза де Траверсе. Маркиз сообщил: принято решение послать два корабля для исследования «стран около Южного полюса». Одновременно к берегам Камчатки, а затем в Берингов пролив направлялись два транспорта для продолжения начатых экспедицией на «Рюрике» изысканий морского пути из Тихого океана в Атлантический, вдоль берегов Америки.

Чудесная весть!

Хлопоты ученых и моряков увенчались успехом.

И вот теперь от Крузенштерна требовали советов, которые будут учтены при составлении инструкции. Он в тот же день написал предлинное письмо министру. Прежде всего он высказал замечание о том, что не следует в Северный Ледовитый океан посылать, как это предполагается, корабли

водоизмещением в 600 или 700 тонн. «Американский берег к северу от Берингова пролива, — писал он, — так мелок, что можно только надеяться исследовать оный на весьма малых судах». По его мысли, один из кораблей Северней экспедиции должен иметь водоизмещение 600–700 тонн, а другой — 120–150 тонн. В руководители этого важного географического предприятия он рекомендовал Отто Евстафьевича Коцебу. «Он должен, — писал Крузенштерн, — идти прямо в открытый им залив и произвести оттуда исследование к северу и востоку, частью по берегу, частью на байдарах». Вместе с тем Крузенштерн напоминал министру о том, что англичане очень ревниво относятся к исследованию северных пределов Америки. «Недавно, — продолжал он, — мною получено известие из верного источника, а именно прямо от секретаря английского адмиралтейства г. Баррова, который сообщает мне все, что делается по сему предмету в Англии, что англичане вознамереваются предпринять… сухопутную экспедицию от устья реки Маккензи к востоку до пределов Баффинова залива». [96]

96

ЦГАВМФ, ф. 25, оп. 1, д. 114, л. 8, 9. Отрывки из этого письма опубликованы в сборнике «М. П. Лазарев. Документы», т. I, М., Военмориздат, 1952, стр. 94–103.

По мысли мореплавателя, перед новой северной экспедицией необходимо было поставить задачу исследовать северный берег Америки или на корабле, или на байдарах, или сухим путем, чтобы узнать, «как далеко простирается Америка к северу и под каким градусом широты начинается направление ее к востоку». [97]

Затем моряки должны были исследовать Северо-Западный морской путь до устья реки Маккензи, а если позволят обстоятельства, то и проникнуть во внутренние области Русской Америки.

97

ЦГАВМФ, ф. 25, оп. 1. д. 114 л. 11.

Отыскание северного прохода из Тихого в Атлантический океан Крузенштерн считает «важнейшей задачей нынешней географии».

Кроме того, по словам мореплавателя, экспедиции необходимо было исследовать северо-восточные пределы Азии. Поскольку нашлись люди, которые поставили под сомнение плавание Дежнева Беринговым проливом, хотя имеющимися документами доказана неосновательность такого сомнения, было бы желательно, чтобы суда экспедиции достигли мыса Шелагского, «положение коего слишком для нас мрачно».

В. Парри.

Из коллекции Полярного института Скотта в Кембридже.

«Неужели мореходцы нашего времени, — заключает Крузенштерн, — устрашатся обойти мыс, мимо коего проплыл за 170 лет казак на малой лодии». [98]

В заключение письма мореплаватель напоминал о том, что надо позаботиться об укомплектовании экспедиции, астрономами, физиками, натуралистами и не упустить из виду ничего такого, что бы могло помешать «распространению пределов знаний».

98

ЦГАВМФ, ф. 25, оп. 1. д. 114 л. 16.

«Кроме корабельных врачей, кои обыкновенно посвящают себя также натуральной истории, — писал Крузенштерн, — должно быть на каждом корабле по одному астроному, который примет на себя и произведение физических наблюдений, и одному натуралисту; сверх того при каждой экспедиции надо быть рисовщику, садовнику и чучельнику, из 4-х натуралистов надлежит быть одному минералогу при Северной экспедиции потому, что сия экспедиция имеет в предмете исследование внутренних мест Америки, двум надлежит быть для зоологии, а одному для ботаники». [99] Кроме того, он советует послать в Южную и Северную экспедиции воспитанников российских ученых институтов, которые могли бы совершенствоваться в науках под руководством «людей великой учености и славы».

99

Там же.