В походе с Фиделем. 1959
Шрифт:
— Буду откровенным… Я ушел с товарищами, чтобы встретиться с одной бабой…
Камило резко оборвал его:
— Отправить его в Матансас, и пусть он заплатит штраф в 15 песо в пользу аграрной реформы за вульгарные выражения по отношению к женщине.
Одновременно с проведением чистки в рядах новой кубинской армии состоялся выпуск первых 47 офицеров-повстанцев. Торжественный акт проводился в «Сьюдад Либертад». Камило, выступая с заключительной речью, сказал:
— Эту форму, которую мы носим, нужно почитать и сохранять ее престиж, завоеванный до 31 декабря. Мы создадим небольшую армию из людей смелых, из людей честных и достойных, которые
Глава XXVII
ЛИК ЛАТИФУНДИЗМА
В воскресенье 20 сентября 1959 года мы выехали из столицы и по Центральному шоссе направились в Пинар-дель-Рио.
При выезде из Гаваны Фидель приказал остановиться у «Сьюдад Либертад».
Обойдя военный пост, Фидель пошел к механическому и литейному цехам военного завода, бывшего Национального арсенала, где сейчас развернуто производство кроватей, тарелок и других предметов крестьянского обихода. Все это делалось по указанию Фиделя.
Из «Сьюдад Либертад» мы поехали в Каймито-дель-Гуаябаль. Там остановились, чтобы пообедать в маленьком ресторанчике. Как обычно, нас окружила группа мужчин и женщин из поселка. Особенно много учащихся. Фидель стал рассказывать им о планах развития, намеченных Революционным правительством, а главное, о перспективах аграрной реформы.
— Если вы хотите увидеть прекрасно работающий кооператив, поезжайте в Бауту, в усадьбу, принадлежавшую Эусебио Мухалю (профсоюзному босу времен Батисты. — Н. X.). Этот кооператив служит образцом любви кубинцев к сельскому хозяйству, образцом ответственности перед задачами, стоящими перед ними, образцом революционности наших сельских жителей.
Просто и доступно Фидель преподает собравшейся молодежи урок политической экономии.
Затем мы поехали дальше по Центральному шоссе. После открытой местности, характерной для окрестностей Гаваны, начинается участок, проходящий в тени огромных старых деревьев. От них веет прохладой. Вдруг видим поваленные деревья с изуродованными ветвями — гиганты, ставшие жертвами безжалостного топора. Это работа Электрической компании, которая стремилась предохранить кабели. Фидель возмущается подобным варварством:
— Посмотрите на эти загубленные деревья. Больно видеть это! Ведь они могли с таким же успехом проложить линию на несколько метров дальше от дороги и тем самым не нанести такой непоправимый ущерб тому немногому, что осталось у нас из растительности.
Мы приехали в усадьбу «Ла-Коронела», во владение, принадлежавшее казнокраду свергнутого режима тирана Батисты. Сейчас это свободная территория ИНРА. На площади 50 кабальернй выращиваются пангола, просо и фасоль. Здесь работают сторонники реформы. Нас принимает руководитель зоны сельскохозяйственного развития инженер Роландо Фернандес. Фидель задает множество вопросов о деятельности 17 кооперативов, созданных в районе Сан-Кристобаль, и знакомит со своими планами строительства свиноводческих хозяйств, что позволит прекратить импорт сала, обходящийся ежегодно более чем в 30 миллионов песо. Ознакомившись с этим районом, мы продолжили поездку, держа курс на восток. Вот и Сан-Диего-де-лос-Баньос, бывшее имение «Кортины», владение площадью свыше 1000 кабальерий плодороднейшей и красивейшей земли.
Мы останавливаемся перед
Вспоминается наш путь до жилого дома: огромный сад, освещенный старинными бронзовыми фонарями, стоящими вдоль дороги; у каждого дерева — скульптурное изображение Венеры, сатира и египетского сфинкса; их мраморная обнаженность контрастирует с лнстпой огромных деревьев.
Подходим к величественной китайской пагоде, входим в нее и попадаем в залы, заполненные драгоценностями древних династий Поднебесной империи: воинственный могол в полный рост в боевом снаряжении, рядом с ним — огромный деревянный лев, который как будто спрятался за большую, выше человеческого роста, позолоченную статую Будды. Со стен свисают богатые ковры.
Проходим еще один сад и попадаем в японский домик, где также выставлены несметные богатства. Рядом, на реке Сан-Диего, бывшей Кайгуанабо, построена маленькая плотина, около которой образовалось озеро. По его берегам — скульптуры Венеры в окружении сатиров, львов и фавнов.
Заходим в жилые покои латифундиста. Старинные средневековые мечи, две пушечки для салютов. На степах — роспись, свидетельствующая о мечтах феодального величия их владельца, в то время как жившие здесь несчастные гуахиро влачили жалкое существование в хижинах, крытых пальмовыми листьями.
Вокруг собираются крестьяпе. Фидель рассказывает им о планах на будущее: раздел земли, создание кооперативов и превращение имения в туристическую достопримечательность. То, что раньше существовало для услады лишь одного человека, завтра станет достоянием всего народа.
С нашей точки зрения, латифундия «Кортины» с ее воротами феодального замка, с садами и пагодами станет для наших потомков наглядным примером пропасти, лежавшей между столь отличными друг от друга мирами — миром, символизирующим собой уже преодоленный этап кубинской истории, и миром, который вызвал к жизни необходимость проведения аграрной реформы на родине Хосе Марта.
Наступают сумерки, и кто-то предлагает переночевать в усадьбе Хосе Мануэля Кортины, но Фидель не согласен: государство еще не приобрело в свою собственность эти владения. Он говорит, что нужно продолжить путь до холмов, до соснового бора, виднеющегося вдали, около отвесных скал Сьерра-де-лос-Органос. Там мы распаковали наши рюкзаки, разбили палатки, поставили раскладные кровати и переносные столики, оборудовали кухню. До наступления ночи лагерь был готов.
Той ночью, отдыхая на траве, мы беседовали с вождем революции. Светила луна. Музыка ночи, поскрипывание сосен, качаемых ветром, аромат хвои — все это оживляло нашу беседу, которая затянулась до утра. «Прекрасная ночь нам спать не дает», — сказал однажды неутомимый борец за свободу Хосе Марти, сражаясь во главе кубинских повстанцев в горах Баракоа. И мы убеждаемся в справедливости этих слов.