В поисках белого бизона
Шрифт:
Все эти повороты молодой охотник проделывал каждый раз с величайшим старанием и терпением. Здесь сказались его рассудительность и знание охотничьего искусства, ибо, прояви он нетерпение и сделай больший круг, чтобы найти след, он мог бы попасть на свои же только что оставленные следы и, таким образом, очутиться в настоящем лабиринте.
Вскоре круги, которые Базиль делал, стали больше, и, к своей великой радости, он наконец обнаружил, что продвигается по прямой линии. Следы его пересекало множество лошадиных следов; некоторые из них были почти такие же свежие, как следы его лошади, но они не сбили Базиля. Это были следы мустангов,
После того как Базиль проехал назад по своему следу около часа, все время глядя в землю, он вдруг услышал, что его окликнули по имени. Подняв голову, он увидел на опушке леса Люсьена. С радостным возгласом Базиль пришпорил лошадь и поскакал вперед; однако, когда он подъехал ближе, чувство радости сменилось мучительным предчувствием. Здесь был Люсьен, здесь были Жаннет и Маренго, но где Франсуа?
— Где Франсуа? — спросил Люсьен, когда Базиль подъехал.
Базиль с трудом мог говорить — так он был взволнован.
— А разве Франсуа не возвращался? — произнес он наконец.
— Нет, — ответил Люсьен. — Я думал, он с тобой и вы вернетесь вместе. Я удивлялся, что задержало вас так долго.
— О Боже, он заблудился! — воскликнул Базиль в припадке горя. — Люсьен, Люсьен, наш брат погиб!
— Погиб? Что ты хочешь сказать? — спросил Люсьен, уже думая, что на Франсуа напали индейцы или какой-нибудь дикий зверь. — С ним что-нибудь случилось? Говори, Базиль!
— Нет, нет! — ответил Базиль все еще в сильном волнении. — Он заблудился в прерии… Ах, Люс, ты не знаешь, что это такое! Это ужасно! Я тоже заблудился, но я нашел дорогу назад. А Франсуа, наш бедный маленький Франсуа, — для него нет никакой надежды, он погиб, погиб!
— Но разве ты не видел его с тех пор, как мы все трое разделились? — спросил в отчаянии Люсьен.
— Нет. Я сам заблудился и все время искал дорогу. Мне удалось вернуться только благодаря тому, что я ехал по своему собственному следу, иначе мы могли бы никогда больше не встретиться. О, Франсуа, бедный братец Франсуа, что с ним будет!
Люсьен разделял мрачные предчувствия и отчаяние брата. До этого момента он предполагал, что они отправились вместе и что-нибудь задержало их — возможно, разорвался стремянный ремень или лопнула подпруга… мало ли что, — и он начал уже волноваться, когда показался Базиль. Люсьен не знал, что это значит — заблудиться в прерии, но бессвязные объяснения Базиля помогли ему представить себе, чем это могло кончиться, и он теперь хорошо понимал положение Франсуа. Однако не время было предаваться горю. Люсьен видел, что Базиль почти лишился мужества, особенно потому, что считал себя причиной несчастья: именно Базилю принадлежала мысль погнаться за индейками, и он возглавлял погоню. Оба мальчика чувствовали, что должны немедленно что-то предпринять для спасения пропавшего брата.
— Что делать? — сказал Люсьен.
Базиль наконец пришел в себя. Надежда на спасение Франсуа вернула ему обычную энергию и мужество.
— Может быть, нам лучше остаться здесь? — спросил Люсьен, который знал, что его рассудительный брат найдет выход из положения.
— Нет, — ответил тот, — это бессмысленно. Даже я не мог бы найти дорогу обратно, если бы не следы моей лошади. Франсуа не придет это в голову, и, даже если он подумает об этом, его лошадь — мустанг, а
— Да, — ответил Люсьен.
— Я выстрелю, а ты выстрели немного погодя после меня. Первый выстрел может заставить его прислушаться, и он лучше услышит второй.
Базиль поднял ружье и выстрелил в воздух. Через несколько секунд выстрелил и Люсьен, и оба стояли тихо, прислушиваясь. Сердца их громко бились.
Братья стояли так больше пяти минут. Франсуа мог бы успеть зарядить свое ружье, если бы оно было не заряжено. Но ответного выстрела не последовало.
Опять братья зарядили ружья — на этот раз порохом, положив тяжелые заряды и туго забив их, чтобы выстрелы были громче. Они выстрелили. Результат был тот же самый: никакого ответа.
— Это доказывает, что Франсуа очень далеко, — сказал Люсьен. — В этой местности звук слышен на большом расстоянии.
— Давай попробуем дать сигнал дымом, — сказал Базиль, откладывая ружье. — Собери хворосту, Люс, пока я разожгу листья.
Базиль взял несколько пыжей и, положив их на землю, сгреб в кучу сухие листья, траву и поджег их. Тем временем Люсьен собрал охапку хвороста и положил его на костер. Сверху набросали сучьев с ветками и зелеными листьями, а поверх всего — несколько пригоршней испанского мха, который здесь в изобилии свисал с дубов. Вскоре высоко в небо поднялся густой дым, и братья стояли, напряженно вглядываясь в прерию.
— Франсуа, должно быть, очень далеко, если не видит дыма, — сказал Люсьен. — Я полагаю, что дым заметен на десять миль вокруг.
— Да, по крайней мере, — ответил Базиль. — И у него не заняло бы много времени проскакать десять миль. Очевидно, погоня увлекла его очень далеко, и он, обнаружив, что заблудился в поисках дороги, мог ускакать еще дальше.
— Да, если только он не напал, как и ты, на свой собственный след, — сказал Люсьен.
— Нет, вряд ли. Бедный маленький Франсуа не догадается сделать это — у него недостаточно опыта, и, кроме того, я даже надеюсь, что он не сделал этого.
— Почему? — спросил Люсьен.
— Потому что нам будет легче отыскать его след, если он двигался прямо вперед.
— Правда, правда! — ответил Люсьен.
И оба, снова погрузившись в молчание, стали взволнованно вглядываться в прерию.
Так они стояли некоторое время, пока наконец не повернулись друг к другу с выражением разочарования на лицах.
— Он не возвращается! — печально сказал Люсьен.
— Нет. Если бы он увидел дым, он бы пустился галопом и уже давно бы вернулся. Мы должны ехать за ним.
Но тут взгляд Базиля упал на собаку. В глазах у него сверкнул радостный огонек, и весь он вдруг преобразился.
— Мы напрасно тратили время! — воскликнул он. — Скорее, Люсьен, на коня, на коня!
— Что такое? — спросил с удивлением Люсьен.
— Не спрашивай меня! Отличная мысль пришла мне в голову! Но нельзя терять ни минуты. Время дорого, едем!
— А Жаннет мы оставим здесь?
— Конечно. Франсуа может приехать.
— А если он вернется, как он узнает, куда мы уехали?