В поисках героя. Часть первая
Шрифт:
– Ты кто?
– спросил его Генрих.
Субъекта только издали можно было принять за старика. На самом деле мужчине не было и пятидесяти. Просто одежда на нем, да и он сам был очень грязный.
– Меня Васькой кличут, - сообщил мужик.
– Местный?
– брезгливо оглядывая человека, спросил полковник.
– Еще какой! Всю жизнь здесь живу.
– Куда все подевались в поселке?
– От бомбежек сбежали, - быстро сообщил дед.
– Неужели?
– От них, проклятых. У нас тут несколько домов занялось огнем после ихних обстрелов...
– Ваши, естественно, - отозвался Павел.
– Значит, это вы их. Ну, правильно, бандиты ...
– Простой у нас народ, - заметил Генрих, оглядывая одетого в синие тренировочные штаны и очень грязную камуфляжную куртку мужика.
– всегда вместе с победителем.
– Хм. Что-то я сомневаюсь в искренности нашего нового знакомого, - возразил Евгений.
Мужик насупился, отчего черты лица его заострились. Крохотная лысина, длинные черные кудри, такая же длинная неухоженная грязно-пегая бороденка, разросшийся нос, с торчавшими из ноздрей черными волосами и узкие серые глаза, остро взиравшие из-под кустистых бровей.
– Я ничего не сделал, - наконец промолвил он.
– А я ведь тебя раскусил, мужик, - со скрытой насмешкой, как показалось Генриху, заметил Евгений.
– И ты это понял. Ведь так?
Василий сидел перед четырьмя мужчинами во главе с Соловьевым. Услышав вопрос, он дернулся, словно сквозь него пропустили электрический разряд и мелко затрясся.
– Встать!
– вдруг неожиданно рявкнул Неверов.
– Закатать рукава!
Василий не двигался. Он весь съежился и стал как-будто эмбрионом.
– Встать, подлая твоя душонка!
– рычал Евгений.
– Рукава закатал, карманы вывернул!
Мужик и вовсе скукожился, словно его парализовало. Генрих и Павел усилием подняли мужика на ноги и крепко придерживая его, закатали тому рукава куртки и вывернули карманы. Результат не заставил себя ждать - на руках у пойманного оказалось пять пар часов, несколько колец и два мобильных телефона. Несколько секунд стояла напряженная тишина. Потом Евгений ударил мужика под дых, и тот вновь упал на землю.
– Значит, ты мародер, гадина!
– произнес Неверов, обернувшись назад.
– Раз взяли, сейчас нам все расскажешь, кто они такие, - он кивнул головой на приготовленные к сожжению машины.
– А потом, что стало с жителями поселка. Ждал, пока мы сделаем дело и уедем, чтобы выкопать трупы и их обчистить?
– Неверов фыркнул.
Василий молчал, отведя взгляд в сторону.
– Ты давай рассказывай или мы тебя здесь же расстреляем по законам военного времени, - Евгений сплюнул.
– Мы внимательно слушаем.
– Этих я не знаю.
– Василий поднял на Неверова грязное потное лицо.
– Не знаешь?
– изумился Генрих - Откуда же ты взялся? Если ты из поселка, ты их не мог не встретить.
– Не знаю... Я
– Зачем?
– Пограбить, - досадливо ответил человек.
– И что, никого в поселке уже не было?
Василий пожал плечами.
– Зайдем в поселок, проверим, - довольно громко произнес Борис Николаевич.
Через пять минут вся группа оказалась на окраине небольшого поселка. Стояла тишина, прерываемая лишь криками птиц и домашней скотины. Поселок был пуст, ни в одном окне не пошевелилась занавеска, над трубами не клубился дымок.
Не было слышно ни единого звука.
Впрочем, были видны следы разрушений: стены некоторых домов были в отметинах от осколков и картечи, были видны проломы от попадания снарядов. Действительно, создавалось впечатление, что жители быстро собрались и покинули поселок, забрав свои пожитки, оставив всю живность в хлевах.
Шедшие первыми Павел и Сергей осторожно подобрались к крайнему забору и заглянули во двор.
Никого не было.
Они взяли автоматы наизготовку и обошли дом по периметру. Павел подергал дверь. Заперто. Они вдвоем пробрались между теплицей и забором, отделяющим один дом от другого, и проникли на соседний участок.
Та же картина. Поселок действительно опустел.
– Давай-ка показывай, где твой дом.
– поскреб пятерней затылок Евгений.
– Да вон он, - показал рукой на одноэтажную халупу напротив Василий.
– видите, я вам не соврал, может, отпустите?
– Подождешь!
– бросил Генрих.
– давайте проверим еще вон тот дом!
В ста метрах от прилепившихся друг к дружке скромных домиков стояла добротная кирпичная постройка, видно было, что хозяева живут в достатке.
Возглавлявший группу Павел надавил на кнопку звонка.
Ответа не было.
Павел подергал дверь - та подалась. Полковник, Евгений и Генрих с Виталием шли за ним.
Он осторожно приоткрыл калитку и заглянул во двор. Метрах в двадцати около забора торчали подошвы сапог.
– Борис Николаевич!
Генрих увидел тело, лежавшее головой в клумбе. В волосах на затылке запутались листья росших там цветочков. Человек явно был мертв.
Подошедший Виталий опустился на корточки, внимательно огляделся и пощупал труп.
– Окостенел. Погибший от обстрела. А ну, давай, дружочек, мы тебя осмотрим.
Терпугов подтянул тело за ноги и переложил на спину.
Убитый был мужчиной лет сорока, обыкновенной внешности.
– Жертвы хунты, - бросил Евгений.
– Он же уже давно мертв, - заметил Данзас.
Генрих осматривался. Имеющегося у него багажа знаний, полученных в период работы медбратом на 'Скорой помощи' хватало, чтобы определить, что повреждения нанесены уже мертвому телу. Вокруг не было ни капельки крови. На плече и предплечье виднелись многодневной давности синяки, полученные при жизни, а голову размозжили уже трупу. Странно...