В поисках копей царя Соломона
Шрифт:
— Это мой дед, — сказал хозяин отеля. — Синьор Антиллио Заппа.
Это была невероятная удача. Заппа был золотоискателем и в 20-х годах двадцатого века дружил с Фрэнком Хейтером; его имя встречалось во многих книгах о довоенной Эфиопии. Берехане присел к нам за столик и сказал, что многие люди смеются над его происхождением. Здесь вообще не любят полукровок, а тех, в чьих жилах течет итальянская кровь, даже презирают.
Когда мы закончили ужин, Берехане вскочил и выбежал из зала, но вскоре вернулся с потертым кожаным портфелем. Мы открыли замок и стали рыться в куче бумаг, когда-то принадлежавших Заппе. Среди них были
— Это от императора моему деду, — сказал хозяин отеля. — Понимаете, они были друзьями.
Рано утром Берехане повел нас туда, где его дед Антиллио Заппа три четверти века назад добывал золото. Вскоре Нехо остался позади. Перед нами лежали невысокие холмы с пятнами полей, на которых крестьяне плетью подгоняли волов, тянущих за собой самодельные плуги. Небо было иссиня-черным, обещая дождь, а над нашими головами громко каркали две вороны.
— Слышите? — спросил Самсон. — Они кричат «верк», что значит «золото». Это добрый знак.
Через некоторое время мы подошли к разрытому склону холма. Берехане указал на обширный котлован размером с футбольное поле.
— Это старая копь.
— А сколько ей лет?
— Золото добывали здесь еще тысячи лет назад. Именно поэтому сюда пришел мой дед. Когда-то тут работали сотни людей. Но теперь золота осталось мало. Иногда крестьяне находят небольшие самородки, но они стараются потихоньку, не привлекая к себе внимания, продать их. Все боятся, что правительство, прослышав о золоте, отберет у них земли.
Вполне вероятно, что Заппа добывал золото на месте древних копей. Но после этого от старых выработок не осталось и следа. Даже вырытый Заппой котлован был не таким глубоким, потому что почва здесь мягкая, а во время дождя процесс эрозии протекает быстро. Несмотря на отсутствие материальных свидетельств, мне хотелось думать, что фараоны, а вслед за ними и царь Соломон могли получать золото с холмов Нехо, из копей синьора Заппы.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Старые мулы
«Бог дал нам мулов, но не дал дорог».
В углу бара грудой тряпья лежал Бахру. Он был пьян в стельку. Местные проститутки сказали, что он выпил целую бутылку араки и что у него нет денег, чтобы заплатить за нее. Они спрашивали, чем он так расстроен.
— Удача оставила его, — холодно ответил Самсон.
Женщины заахали и с сочувствием посмотрели на Бахру, а мы с Самсоном помогли ему подняться, оплатили счет и сняли на ночь комнату. Затем мы отправились за покупками.
Для поисков пещеры Хейтера, нам требовалось специальное снаряжение. Больше всего меня беспокоило, как осветить большую пещеру, — фонарь мог дать лишь узкий луч света. Я хотел купить осветительную лампу высокого давления, которая заправлялась бы керосином. Кроме того, нам были нужны одеяла,
После довольно продолжительных поисков мы купили почти все — за исключением плаща для Самсона. Мы наткнулись на первоклассную брезентовую куртку, висевшую в полиэтиленовой упаковке в глубине магазина, и лицо Самсона засияло. Он стал намекать, что это его размер и что эта вещь прекрасно защитит его от дождя, но куртка была очень дорогой. Вместо куртки ему пришлось довольствоваться черным мешком для мусора с отверстиями для рук и головы.
Большую часть одежды, продающейся в эфиопских магазинчиках «секонд-хенд», доставляется из Европы и Америки, но она абсолютно не подходит для суровых африканских условий. Непрочные вещи годятся для Запада, где мы привыкли часто менять гардероб, но в таких странах, как Эфиопия, они быстро изнашиваются. Мне пришло в голову, что на этот рынок нужно поставлять излишки прочного армейского обмундирования. Оно практически вечное и очень дешевое. Правда, моя идея не была оригинальной. В 20-х годах двадцатого века геолог и золотоискатель Л. М. Несбитт сообщал, что один европеец намеревался импортировать излишки армейского обмундирования из Марселя, но эта затея окончилась ничем.
Я спросил у торговца, продававшего брезентовую куртку, нет ли у него лампы высокого давления. Он сунул палец в ухо и сделал несколько вибрирующих движений. Когда-то у него была одна такая лампа. Она пролежала на полке двадцать лет, и когда он, наконец, продал ее, то не стал заказывать новую. За остаток дня мы обошли все магазинчики, киоски и лавочки Нехо в поисках нужной нам лампы. К вечеру мы забрели в обувной магазин на окраине города. Я не хотел заходить, но Самсон надеялся уговорить меня купить ему пару ботинок. Среди куч поношенной обуви сидел хрупкого вида мужчина в розовой бейсболке. Я сказал, что мы ищем лампу высокого давления. Продавец порылся под прилавком и вытащил покрытую сажей коробку. Открыв коробку, мы обнаружили в ней почти новую лампу.
— Двести быр, — назвал цену продавец.
Это была огромная сумма, почти двадцать фунтов, но я понимал, как важно иметь все необходимое снаряжение. Поэтому я вытащил из кошелька купюры и бросил их на прилавок. Деньги, потраченные на качественное снаряжение, всегда окупаются.
Мы вернулись в бар и обнаружили, что Бахру забился в угол кровати и сидит, прижав подбородок к коленям. У него закончился кат, и он страдал от абстинентного синдрома. Я продемонстрировал ему покупки.
— Нам понадобится все это, чтобы добраться до Туллу-Валлель, — объяснил я.
Бахру не отрывал взгляда от своих ног.
— Я не поеду в Туллу-Валлель, — пробормотал он.
— Тебе не обязательно подниматься на гору — припаркуешься где-нибудь поблизости.
— Я никуда не поеду.
Я не мог понять, что с ним произошло. Раньше у Бахру не проявлялось никаких признаков депрессии. Я предлагал оплатить его питание и купить кучу этих проклятых зеленых листьев.