В поисках святой обители
Шрифт:
– За температурой?
– Верно, температурой гробов.
Я резко остановился на полушаге, едва сохранив равновесие. Внутри все сжалось и перевернулось. Я бы хотел, чтобы его слова оказались крайне неудачной шуткой, но дремлющий до сего момента участок моей памяти внезапно напомнил о себе.
– Добро пожаловать, – с преспокойным видом произнес он.
– Этого не может быть… Я видел их раньше.
– Да-да, знаю. На поминальной церемонии… Ваша проблема, как и большинства людей, в
Сброд невразумительных эмоций никак не усваивался и подступал к горлу. Мое терпение иссякло.
– Заткнись! Ты просто чокнутый придурок! Не смей больше попадаться мне на глаза!
Кажется, та точка, в которой я мог бы проснуться и осознать, что это всего лишь очередной бредовый сон, осталась где-то позади. Я устремился обратно к лифту с острым желанием забыть обо всем, что произошло. Но с каждым проделанным шагом я, ни с того ни с сего, начал ощущать все больший наплыв усталости. Ноги становились ватными и постепенно переставали слушаться. Мысли затуманились. На лбу выступил пот. Я согнулся пополам, опершись на колени, и увидел в отражении кафеля собственное, бледное как никогда, лицо. Рухнув на колени, я почувствовал, как он потащил меня в обратном направлении.
– Не бойтесь, через пару часов будете как новенький. Еще успеете поблагодарить меня, – сказал он, провожая зрачками стрелку на карманных часах. – В одном рисовом шарике не поместилась бы смертельная доза препарата. Если я не напутал ничего с пропорциями… Так или иначе, мы ведь в морге, в случае чего, далеко идти не придется.
– Пошел ты… За это я должен тебя поблагодарить? – с трудом подняв дрожащую руку, прохрипел я.
– Это из моих личных разработок, если вам интересно. Как ощущения? Что-нибудь болит?
– Я чувствую, будто вот-вот умру.
– Да-а-а, – довольно протянул он, – как по нотам.
Спустя несколько извилистых поворотов, я безвольно повис на сковавших меня руках. Затем, прислонившись к стене спиной, медленно опустился вниз. Он схватился за рычаг, торчащий из ростральной колонны, и с усилием дернул его вниз. На верхних рядах поднялись клубы пыли. По башне пробежалась вибрация. Запрокинув голову вверх, я увидел, как нечто, напоминающее колоссальных размеров механические щупальца, схватило один из ящиков и, вызволив его из конструкции, начало опускать вниз.
– Момент кульминации близок, как никогда. Готовы к встрече?
– За кого ты меня принимаешь? Я ни на секунду не поверю в эту чушь.
– Не верьте, ваше право, но она здесь… Точно такая же, как и прежде, совсем не изменилась.
Когда незнакомец снова, с немалой долей нервозности, взглянул на часы, я решил, что он мог солгать насчет длительности действия этого препарата и тем самым попытаться ввести меня в заблуждение.
(Быть может, я приду в себя с минуты на минуту?)
Но не тут-то было.
В груди разлилось неведомое мне до этого дня ощущение. Весьма приятное и согревающее. Каждый мускул тела обмяк, словно вдруг отказавшись служить
– Одна минута и двадцать четыре секунды, – присев на корточки рядом со мной, подытожил он. – Вы еще долго продержались, можете гордиться собой.
Когда ящик с грохотом приземлился на пол с высоты нескольких дюймов, парень подошел к нему и ладонью протер пыль с таблички. Взглянув на меня с таинственной ухмылкой, он отщелкнул замки и отступил несколько шагов назад.
– Ну же, Арктур, разве ты не соскучился по маме? Ты достоин проститься с ней подобающе.
Все мысли в голове смешались воедино, настроение было таким чудесным, что я позабыл даже о том, как оказался здесь. Почувствовав внезапный прилив сил, я незамедлительно вскочил на ноги. На глазах неожиданно выступили слезы счастья.
(Мама, неужели это правда ты?)
Я положил руки по бокам от таблички и глубоко вдохнул.
“Европа СХХ”
(Это ты.)
Как можно аккуратнее отодвинув крышку, я начал пальцами разгребать кубики льда. Первой показалась рука. Странно, она была очень маленькой, больше похожей на детскую, но при этом морщинистой. Я не стал предавать этому значения и продолжил копать глубже.
Не выдержав, я засучил рукав и по локоть запустил руку вглубь льда, где нащупал лицо. Оно запросто помещалась у меня в ладони. Я обхватил ее за затылок и поднял наружу. На руках лежала маленькая иссохшая девочка, внешне не имеющая ничего схожего с мамой. Ее лицо, как и все остальное тело, было покрыто неравномерной пигментацией и имело желтоватый оттенок. Редкие, седые волосы свисали до плеч.
На какое-то время я оцепенел от увиденного. Затем, положив тело на лед, развернулся обратно к незнакомцу. Столкнувшись с мрачным, непроницаемым взглядом, я услышал, как позади, захлопнулась крышка гроба.
Толстые штыки впились в шею. Треск электричества смешался с всепоглощающей головокружительной тьмой. И в тот же миг я рухнул на пол, потеряв сознание.
***
Прозвучала хлесткая пощечина. Мысли обрели былую ясность, но зрение еще не успело прийти в норму. Я видел лишь два белых пятнышка. Они медленно расплывались в человеческое подобие. Одного я узнал, но вот второй…
– Ты… жалкий бестолковый ублюдок! Ты хоть понимаешь, что ты натворил?! Тебе было мало истории с той девчонкой?!… Отвечай! – завопил он, отвесив очередную порцию ударов.
– Простите… Я только… Я больше так не могу. Кто-то должен знать правду, – свернувшись на полу в позе эмбриона, жалостливо проревел парень.
– Молчать! Твоя удача, ежели он не очухается…
Мою ладонь обвивал тонкий трос, ведущий в область шеи, где нарастала жгучая боль, что говорило о тщетных попытках моего сопротивления после приземления на пятую точку. Жаль, они совсем не увенчались успехом. Я, закусив губу, дернул рукой в сторону от себя, издав непроизвольный стон. В изгибе ключицы набежало небольшое кровяное озеро, водопадом спускающееся до самого предплечья и кисти.