В поисках ветра
Шрифт:
Алину оставили в полном одиночестве. Денис, Марк, Нина – никто не пришел. С остальными однокурсниками Алина не любила общаться. Вдобавок ко всему первое занятие с журфаком пришлось как раз на этот нерадостный день.
После первой пары русского все собрали вещи и спускались вниз, чтобы перейти в другой корпус. Переход осуществлялся по длинному коридору нулевого подсобного этажа. Здесь было так холодно, будто в карцере. Студенты двигались сонной гурьбой, как стадо овец, ведомых на заклание.
По бокам находились обшарпанные двери, ведущие в старые аудитории, где хранилась макулатура,
– Знакомство с журналистами обещает быть очень интересным, – будто услышав ее мысли, протянул однокурсник Валера – пухлый хомяк с длинными жирными волосами. У него был такой тонкий дребезжащий голос, и сам он был такой кругленький, что напоминал Бараша из известного мультика «Смешарики».
Кстати, он был таким же меланхоличным философом.
Алина улыбнулась ему и вопросительно посмотрела.
– Темный страшный коридор, пара тусклых мигающих лампочек… Есть ли уверенность в том, что Инга нам не наврала? Что, если история про болезнь мамы Сёмика и вынужденные занятия в другом корпусе – всё подстроено?
Алина рассмеялась. Но в том, как говорил это Валера, было и правда что-то пугающее. Он наклонился к ней совсем близко, и она даже почуяла неприятный запах изо рта. Валера, заметив, что произвел нужное впечатление на девушку своей шуткой, продолжил и даже в процессе разговора несколько раз дотронулся до ее плеча, но Алину передернуло, и она поспешила к впереди идущим девочкам под предлогом что-то спросить.
Прелюдия не обманула, и само действие началось достаточно враждебно. Филологи робко столпились у раскрытой двери аудитории, бросая боязливые взгляды на ярких и шумных журналистов.
Среди толпы кротко раздавались вопросы:
– Это двадцать третья?
– Ну да…
– Нам же сюда сказали.
– Ну что, пойдем?
– А Сёмик? Сёмика-то нет?
– Нам точно туда?
Алина окинула глазами аудиторию. От журналистов так и веяло уверенностью и силой. Они практически все были стильно одеты. Шумные, яркие. Алина посмотрела на свой курс. А ведь несправедливо, что только по ее курсу будут судить обо всём филологическом факультете в целом. Их курс был редкостной коллекцией тихонь и скромников, среди них неестественно выделялась Алина, Денис, который почти не посещал университет, еще Нина и две мажорки, они сегодня тоже отсутствовали.
Алина вошла в аудиторию и громко спросила, здесь ли будут проходить пары Сергея Семёновича.
– Да-да, а вы кто такая, девушка? – раздался громкий голос молодого человека.
Алина не стала отвечать, просто махнула своим, мол, что стоите-то?
Филологи робко вошли в помещение и стали рассаживаться по местам. Журналисты притихли и с любопытством их разглядывали. Галя совсем раскраснелась и, споткнувшись, чуть не упала у стола с одними парнями.
Алина села на свободное место у окна и не сразу заметила на столе синий тетрадный блок с бабочками на обложке.
Через какое-то время в аудиторию впорхнул Сергей Семёнович, на ходу расстегивая пальто и разматывая старый, еще советский, наверное, бордовый шарф в полоску. А
Это было место, где сидела Алина. Девушка вопросительно посмотрела на нее, даже можно сказать, как-то враждебно, недоумевающе переглянулась с рядом сидящими однокурсниками и, усмехнувшись, села с краю. Затем стала доставать свой тетрадный блок, демонстративно вытянувшись по парте прямо перед носом у Алины. Это заняло каких-то пару секунд, но Алине стало совсем не по себе. Девушка нагло демонстрировала ей, что она совершенно не рада тому, что Алина села рядом с ней.
Алина всегда ненавидела таких девиц и глубоко в душе признавалась себе, что ненависть была вызвана завистью – завистью к их внутренней свободе. Пускай, да, они вели себя действительно отвратительно подчас, но у них было то, чего не было у Алины: той заветной раскрепощенности, открытости, храбрости…
Бессмысленной и ненужной храбрости, ведь перед кем и для чего им храбриться?
Но именно это качество делало их по-настоящему свободными. И Алина завидовала, что такое качество было даровано тем, кто, по ее мнению, был этого недостоин.
В перерыве между парами соседка Алины не собиралась никуда уходить и решила перекусить на месте… У нее с собой была вода и пачка с вафельками.
– Ну и как вам наши новенькие? – ничуточки не стесняясь присутствия Алины, завела разговор ее соседка с ребятами своего курса.
Двое парней, среди которых один был похож на представителя нетрадиционной сексуальной ориентации в обтягивающей розовой майке и таких же, обтягивающих тонкие ножки, джинсах. Второй был среднего телосложения и, несмотря на пирсинг в брови и модный прикид, выглядел в целом очень нейтрально. Девушка с рыжими волосами производила впечатление опасной хамки: смотрела нагло, враждебно и, казалось, чуть что-то не по ней – врежет как следует, и дело с концом.
Алина почувствовала, как они покосились в ее сторону, но предпочла сделать вид, что ничего не замечает, кроме экрана своего телефона.
– Смешные, – рыжая прыснула со смеху.
– Я думал, – отозвался один парень, – что тот жирный снесет мой стол. Я хотел ему сказать: «Слышь, поосторожней!» Но он так гаркнул свое «Извини!».
– Пардоньте!
– Чего?
– Он сказал тебе: «Пардоньте», – второй парень махнул рукой и закатил глаза.
Все засмеялись. Алина поёжилась.
Ну зачем Валера такой нелепый? Зачем он сказал это слово? А ведь он думал, что решил соригинальничать…
– Ну и когда сказал «пардоньте»… – парень очень похоже изобразил, так, что взрыв хохота продолжился, – слюни полетели мне в лицо, и я решил, что не буду с ним связываться…
– А то заплюет до смерти! – подытожила Алинина соседка.
Алине было и обидно за Валеру, и злоба брала, глядя на хохочущих ребят, потому что смеялись над человеком с ее курса и, таким образом, будто над ними – над всеми, но самое гадкое, что они всё это удивительно смешно делали, что Алина с трудом могла сдержать улыбку.