В поисках Виллы
Шрифт:
— Это шутка, Кэт, — крикнул он. — Ты слышишь?
Кэт откинула волосы с бледного лица.
— Простите, от свечей так душно… Но все уже прошло.
Ее усадили в кресло, но Питер собрался тут же отвезти жену домой. Не иначе она заразилась от детей их безумными идеями.
Лоб его блестел от пота.
Казалось, жарко стало всем, даже у Эббы щеки разрумянились и лицо ожило. Она не отходила от Кэт. Грейс никогда такого от неё не ожидала.
Польсон приоткрыл окно, впустив свежий ночной воздух. Грейс заметила, что
Вот от свечей уже остался только дым, и все зашумели.
— Грейс, это была жестокая шутка, — пожаловалась Кэт, когда Питер подавал ей пальто.
— Почему? Неужели вам не хотелось увидеть Виллу? Неужели никто не хотел её видеть? — воинственно повернулась Грейс к гостям.
— Не говорите ерунды, — остановила её Эбба, прекрасно владея собой. — Мы все хотели бы её видеть. Но зачем было устраивать представление, разыгрывая жуткую тайну?
— А разве не так?
— Я думаю, вам лучше знать свою кузину. И если она ведет себя столь…
— Вызывающе, — подсказал Свен Бейк.
— Умница, Свен! Вот именно! Так что не нам судить, мы её плохо знаем. По крайней мере я.
— Да, Грейс, а раньше она никуда не убегала? — спросил Питер Синклер, обняв жену. — Ведь мы, англичане обычно живем по правилам.
— Правила меня не интересуют, — упрямо заявила Грейс. — Мне непонятно, что произошло, и я не успокоюсь, пока не разберусь.
И вдруг ей показалось, что все разом её возненавидели.
— Давайте выпьем, — спокойно предложил Польсон.
Смех фру Линдстром снял напряжение.
— Но вы хорошая актриса, мисс Эшертон. Я поверила, что повилась фрекен Бедфорд. И все поверили.
Но тогда откуда этот шок, словно появление Виллы им удивительно и неприятно?
— Стало только хуже, — пожаловалась Грейс Польсону, разливая напитки по бокалам.
— Что именно?
— Да вся эта неясность.
— Все ещё впереди, — буркнул Польсон.
— О чем вы?
— Они подвыпьют и разговорятся. Подождем, что-нибудь узнаем.
И что-то новое они услышали раньше, чем ожидали.
— Грейс, хотите следующий уикэнд провести у нас? — спросила Эбба. — Когда-нибудь вы были в старой шведской усадьбе?
— Только в замке Гипсхолм.
— У нас не замок, но усадьба старая, восемнадцатого века. Я думаю, вам будет интересно. Поедете?
— С удовольствием, — воскликнула Грейс.
— Чудесно. Мы живем недалеко от Сигтуна. Свен с Ульрикой приедут на обед, если вы не хотите, чтобы было очень тихо.
— Нет, не хочу, — кивнула Грейс. Ей так хотелось, чтобы Эбба пригласила Польсона!
Тот только загадочно посмотрел на нее.
— Стоит ли мне принимать приглашение?
— Конечно. Почему нет?
— Пусть она свозит вас в Упсалу. Там прекрасный университет. И собор.
— Вы
— С вами было бы куда приятнее.
— Прекрасно. Оставьте это мне. И поезжайте в лес.
— В лес?
— Лес тянется на многие мили вокруг имения ван Стерна. И ещё там есть озеро. Сигтуна прелестна. Но не в это время года.
— Надеюсь, дождя не будет? — Грейс подавила дрожь. — Что-то меня туда уже не тянет. И надеть нечего…
— Поищите у Виллы.
— Да, пожалуй. Она и слова не скажет. На всякий случай можно оставить записку, если она вдруг вернется.
Но надобность в записке отпала, потому что вдруг пришло письмо от Виллы. Его переслала в Стокгольм отец Грейс. Штемпель оказался неразборчивым, но дата на письме — недельной давности. И никакого обратного адреса.
«Милая Грейс!
Ты, видимо, удивлена, почему я не написала, но у нас с Густавом были причины для беспокойства. Густав все ещё занят утомительным процессом развода, а я по-прежнему жду, когда мы все официально оформим. Сама понимаешь, кое-что уже стало заметно, и теперь остается только мечтать все-таки успеть под венец.
Но ничего, Густав со мной и яя его обожаю. Не беспокойся за меня, ещё увидимся до того, как ты станешь тетей… Приезжай к нам в Швецию — сама увидишь.
Любящая тебя Вильгельмина.»
— Опять Вильгельмина! Снова! — Грейс тыкала в письмо дрожащим пальцем, втолковывая Польсону. — Давным — давно мы с ней договорились, что если вдруг понадобится помощь, она подпишется полным именем. Об этом кроме нас никто не знает. Значит я права, и она попала в беду!
— Вполне возможно, что с разводом не вышло и она осталась без мужа.
— Не в этом дело. Это просто крик о помощи.
— Похоже, происходит что-то посерьезнее, — задумчиво кивнул Польсон.
У Грейс кивнула пересохли губы. Прежде она тревожилась, сейчас перепугалась.
Польсон изучал штемпель.
— Упсала…
— Уверены?
— Да, вот «У», вот «п» и на конце. Пожалуй, в маленьком университетском городке нетрудно найти англичанку в положении? Вы сомневаетесь?
— Штамп на письме совсем не значит, что Вилла там живет. Она может быть где угодно, хотя бы в загородном домике.
— И ездить в город, чтобы отвезти письмо на почту и позвонить Синклерам?
Грейс печально покачала головой.
— Я думаю, Густав сам написал это письмо и отвез на почту. Он знает её почерк, её стиль, но не знает о секретной подписи. Вилла думает, я все ещё в Англии. Но что я могла бы сделать там, если и здесь ни на что не способна?
Польсон смотрел на неё с восхищением.
— Умница, Грейс. Быть вам великой писательницей. Значит, Вилла не знает, что вы в Стокгольме, но Густав знает. Верно? Он встревожен вашей активностью и поэтому послал письмо в Англию, рассчитывая, что его перешлют вам сюда.