В поле зрения
Шрифт:
— Лопнула труба какая-нибудь, а стена и не выдержала. Старые дома разрушаются сейчас даже от слабого ветра.
Я вздохнул:
— Ну и иди тогда к чёрту.
Рома довольно оскалился своей фирменной улыбкой:
— Только не говори, что ты всё-таки поверил этим слухам про суперспособности.
— Каким ещё слухам? — подал голос Семён.
— Да ходят тут разговоры, что от RD у людей появляются сверхъестественные силы. Молнии метают, предметы взглядом двигают, лечат прикосновением, видят сквозь одежду.
— Идиоты, — буркнул Семён, мгновенно потеряв интерес.
— Вот и я об этом же, — согласился Рома. —
— Супермен из другой вселенной, — тут же вставил слово я.
Рома молча посмотрел на меня.
— Что? — не понял я.
Он прищурился и сказал:
— Теперь понятно, почему ты в это веришь. В общем, меня как-то взяло любопытство, и я решил попробовать этот RD — а вдруг? Стать пуленепробиваемым на нашей работе ой как полезно окажется!
— Ты попробовал RD? — скривился я.
— Ага.
— И?
— Хрен там! Галлюцинации были, но дополнительной пары рук у меня не появилось. Бред всё это…
У меня внезапно зазвонил телефон. Это кому же я так срочно понадобился в три часа ночи? Уж не у Сашки ли что случилось? Или Джон решил проставиться по случаю того, что я его так чудесно спас?
Номер был незнакомый. Анна.
У меня тут же сжался желудок, когда я осознал, что, фактически, бросил её одну там. Да, она убежала от Алексея, но кто знает, может, тому в итоге удалось её догнать? И я ещё испортил её машину, хотя она её угнала, так что это не совсем её машина.
Я поднял трубку, как обычно, решив, что пусть мой собеседник заговорит первым.
Рома и Семён повернулись ко мне, вслушиваясь во внезапно начавшийся разговор.
— Николай, мой юный друг! — голос говорившего был отнюдь не сонный. Полный мрачной решимости и показушного добродушия.
У меня пробежал холодок по спине.
— Евгений, старый ты пердун! — съехидничал я, пытаясь снять возникший у меня ступор. — Или, может, самый плохой человек в городе по версии всех изданий?
Рома сжал зубы так, что у него вздулись желваки на щёках, а и без того мрачный и недовольный Семён совсем почернел. Они оба поняли, с кем я разговариваю.
Наумов не обратил никакого внимания на мою реплику и продолжил:
— Что же ты творишь, Николай? Вмешиваешься в мои дела, переманиваешь ценных людей на свою сторону, стреляешь в моих подчинённых. А я-то считал тебя порядочным человеком!
— В следующий раз дважды подумаешь перед тем, как решишь травить моих близких, — проговорил я сквозь зубы.
— Это было маленькое недоразумение, которое я надеюсь исправить. У тебя незавидное финансовое положение, мой друг, но я могу его здорово улучшить, если ты встанешь под наши знамёна.
— Пошёл ты!
Я уже собрался бросить трубку, но остановился, услышав то, что он сказал дальше:
— Подожди, не отключайся! Я предлагаю встретиться в последний раз. Мы спокойно всё обсудим, ты выслушаешь всё, что я хочу тебе сказать и предложить, обдумаешь и примешь взвешенное решение. Если согласишься, то мы продолжим разговор.
— А если нет?
— То я отстану от тебя и от твоей семьи. Клянусь!
Я вздохнул, закрыл глаза и потёр свободной рукой переносицу.
Мне не нравится то, что он снова зовёт меня на эту встречу, особенно после того, сколько пакостей я ему сделал. Он всё ещё надеется на сотрудничество? Вот упрямый гад, а! Но его предложение
— Хорошо, — сдался я. — Но в людном месте, у всех на виду.
— Конечно, конечно, — обрадовался он. — Более того, я приду один, даже без личной охраны и водителя. И надеюсь, что ты поступишь так же, чтобы всё было по-честному. Как ты относишься к ресторанам?
— Никак, у меня на них нет денег.
— Я всё оплачу.
Хм, отличный план — поесть в дорогом ресторане за его счёт, а потом плюнуть ему в рожу. А ещё лучше в его тарелку, когда он отвернётся.
— Нет. Молодой парень и старый хрыч в дорогом ресторане привлекут к себе лишнее внимание, — сказал я. — Да и выглядит это о-о-очень странно. «Варшавский экспресс», ресторанный дворик, возле «Бабушкиных блинчиков» в одиннадцать дня сегодня.
— Дешёвая забегаловка? Как вульгарно.
— Там вкусные блины.
— Ладно. Одиннадцать ноль ноль, «Бабушкины блинчики», «Варшавский экспресс». Надеюсь, ты меня не обманешь, мой юный друг.
Я ему не лгал. Блины там и в правду макси-класс.
Я повесил трубку и, опустив некоторые подробности, пересказал Роме и Семёну наш разговор.
— Чего он так прилип к тебе? — мрачно проскрипел Семён.
— Может, он тоже верит этим слухам? — предположил Рома. — Ну, он же распространяет RD не просто так, может, считает, что ты что-нибудь умеешь эдакое?
Я поперхнулся слюной. Мне ещё не хватало, чтобы мои друзья начали подозревать, что я от них скрываю то, что я — не такой, как они.
— Я похож на Питера Паркера? — выдав кашель за смех, ответил я. — По стенам лазить не умею, паутины не метаю, да и суперсильным меня при всём желании не назовёшь. — Я повернулся к Семёну: — Семён, выручай. Забери Сашку из больницы утром, пусть он у тебя дома побудет, идёт? А я, как освобожусь, приеду за ним.
— Что бы ты без меня делал, — согласился тот. — Нинка присмотрит за ним, она как раз вчера вернулась из санатория.
— Нинка? — нахмурился Рома.
— Жена его, — пояснил я. — А к тебе у меня тоже важное дело будет. Побудешь моим персональным водителем на время этой встречи? Не нравится она мне, и я хочу знать, что ты мне прикроешь спину, если вдруг всё пойдёт кувырком.
— Без проблем, братан!
— А теперь, будь добр, заведи мотор и развези нас всех по домам.
Глава 17
Не знаю, говорил ли я раньше это или нет, но я ненавижу ждать. Сидишь, тупо уставившись в потолок, и даже не знаешь, чем себя можно занять на время ожидания. Домой я вернулся под утро, хотел лечь спать, но не смог закрыть глаза — мне между век как будто палки поставили, чтобы те не закрывались, как в мультиках. Проворочался в постели до шести утра, скомкав всю простынь в один большущий узел, и решил, что поспать у меня таки не выйдет. Встал, побродил по квартире немного, нашёл потерянный пару месяцев назад Сашкой медальон, напоминающий наконечник стрелы на верёвке, понял, что поесть у меня нечего, и сходил в круглосуточный магазин в соседнем доме. Набил холодильник за счёт ограбленного мной бандита, сделал себе завтрак. Достал из куртки револьвер, вытащил оттуда три оставшихся патрона и три пустые гильзы и принялся осматривать свой трофей.