В поле зрения
Шрифт:
— Мне очень не нравится то, что ты сделал, — он, наконец, прекратил кружить вокруг да около, как типичный политик. — Эта девчонка была моей самой ценной находкой. Сильная, молодая, исполнительная и очень талантливая. Знаешь, кем она была до того, как я её нашёл? Никем! Мелким офисным работником, почти без образования и имущества, как и большинство тех, кто вышел из приюта, но не смог найти своего места в жизни. Она могла только добыть маленький огонёк из искры — и всё. Даже контролировать его она не была способна. А я дал ей новую жизнь, новую работу, развил в ней этот
— Благодаря RD.
— Какая разница? Важно, что с помощью меня она развила свой дар и получила место в жизни, прекратив метаться в поисках себя. Но ты отнял её, заставил пойти против меня.
— И тогда ты нашёл Алексея?
Он откинулся на спинку кресла, тихо скрипнувшую под его тяжестью, и его лицо расплылось в улыбке.
— Алексей сам нашёл меня. Он самостоятельно понял, чего он может достичь с помощью препарата, и кому это может пригодиться, а взамен я дал ему помощь в одном личном деле. Но стоило появиться тебе рядом с ним прошлой ночью, как он тоже временно вышел из строя. Ты стрелял в него! Хорошо ещё, что он не истёк кровью там.
Я вздрогнул, вспомнив, как Алексей, получив два пулевых ранения, уверенно продолжил сражаться с Анной. Такому мужику двух пуль будет маловато, чтобы остановиться.
— Так ты пришёл сюда, чтобы объяснить мне, какой я хороший? — спросил его я, отхлебнув лимонада из стаканчика через трубочку.
— Нет. Я пришёл тебе показать два примера того, как ты можешь развить с моей помощью свой дар. И Анна, и Алексей уже почти достигли своих пределов, но ты, как я понимаю, находишься только в самом начале. Я помогу тебе встать на ноги, Коля, помогу ощутить то, на что ты способен на пике своей формы.
— Благодаря RD, — повторил я.
— Что ты привязался к нему? RD, RD, вот заело тебя! Анна тебе уже, поди, рассказала, как он действует на таких, как ты, да? Так чего же ты сопротивляешься? Я могу дать тебе его столько, что ты сможешь сделать из него своё собственное озеро. Ты беспокоишься за своего брата? Я обеспечу ему самое лучшее лечение, мы пошлём его в Оксфорд, дадим ему лучшее образование. Я дам вам частный дом и достойную зарплату! Я знаю, что ты получаешь очень мало и живёшь благодаря тому, что присылают вам ваши родители.
Он достал из внутреннего кармана ручку и написал несколько цифр на чистой салфетке, которую протянул мне. Я машинально взглянул: цифра была раза в два больше того, сколько я заработал за весь год.
— И это начальная цифра, — заметил Наумов. — И чем более ты будешь успешен, тем больше здесь будет число.
— Почему я так нужен тебе? Зачем ты вообще всех нас собираешь?
— Есть причины, о которых тебе знать пока рано, — уклончиво ответил он. — Но мы не враги, даже если тебе кажется иное. Мы сражаемся на одной стороне.
— Я не травлю детей наркотой.
Он внезапно хлопнул громадными ручищами по столу, да так, что стакан с лимонадом подпрыгнул.
— Опять двадцать пять! Хорошо, раз уж для тебя это так важно — я обещаю, что когда я соберу столько таких, как ты, сколько требуется, то разом прекращу всю деятельность, связанную с распространением
Его предложение манило меня. Развитие своего таланта, причём быстрое, пусть и на странном катализаторе — не об этом ли я мечтаю? Не испытывать недостатка денег, заручиться поддержкой высокопоставленного лица, пусть и ведущего теневую деятельность — такого так просто не арестовать. Собственный дом, превосходное образование для Сашки. Я верну родителям все деньги, которые у них занимал, может, даже помирюсь с ними. Передо мной сейчас открываются головокружительные перспективы, и мне нужно только сказать одно слово. Одно слово отделяет меня от больших перемен в моей жизни. И это слово:
— Нет.
Я тут же залез ему в голову, надеясь, что он всё ещё думает о том, почему он собирает таких, как я. Его разум оказался непривычно сильным, гораздо сильнее, чем у большинства других людей. Защитная плёнка туго натянулась под моим давлением, но не порвалась сразу, как я ожидал. Я увеличил напор, ощущая, как к вискам приливает горячая кровь, и как моя голова становится свинцовой. Я прорвал, наконец, его защиту, но вместо картинок увидел слова. Это нормально — наши мысли далеко не всегда предстают в виде изображения. Мы можем мыслить текстом, голосом, даже музыкой и запахами — чем угодно.
«Где же эта кнопка?»
Что за кнопку он имеет в виду?
У меня пробежали мурашки по телу, а волосы на голове зашевелились от страха.
«Нажал. Сейчас его затылок прошьёт пуля, он упадёт лицом в собственную тарелку, а мне надо будет изобразить испуг и позвать охрану».
Я вынырнул слишком резко, и на секунду мне показалось, что я боднул стену — резкий переход взорвался бомбой в моём черепе. Я обернулся так резко, как только мог, ожидая увидеть за своей спиной кого угодно, даже кота Леопольда, направляющего на меня пистолет со словами «Ребята, давайте жить дружно». Но там было пусто.
— Бинго! — Наумов довольно хлопнул в ладоши. — Так я и думал — чтение мыслей!
У меня похолодели пальцы, когда я услышал это.
Он догадался всё-таки о моём даре и решил проверить свою догадку на деле. Выходит, эта встреча имела несколько целей.
— Ты… — я задыхался. — Ты обманул меня!
— Именно, мой юный друг! И тем самым я показал тебе, что даже для тебя с твоим, без сомнений, уникальным даром не открываются все тайны. Честно говоря, я даже поспорил с одним учёным по этому поводу — он думал, что от тебя невозможно укрыть ложь, но я считал иначе. И я прав!
Он расхохотался так, будто я ему рассказал смешной анекдот.
Мне смешно не было совсем.
— Я думаю, мне пора, — сказал я и встал.
Наумов тут же прекратил смеяться, но улыбка не исчезла с его лица. У него даже проступили слёзы от смеха.
— Мне не хотелось прибегать к этому, но ты не оставляешь мне иного выхода, — проговорил он сквозь улыбку, отчего вся фраза прозвучала жутко. — Последний раз предлагаю присоединиться ко мне, иначе мне придётся принять меры и убедить тебя по-иному.