В полушаге от любви

Куно Ольга

– Или вот еще фижмы, – добавила Майя, оглядывая собственное платье. – Думаю, они бы тоже заставили того беднягу почувствовать себя крайне некомфортно.

Я согласно кивнула. Фижмы перестали носить лет семьдесят тому назад; на данный момент пышности платью придавала лишь нижняя юбка, а вот каркасы из китового уса канули в Лету.

– Мне как-то раз довелось носить это удовольствие на костюмированном балу, – сообщила я. – Ощущения были еще те. И главное – я совершенно не могла пройти в дверь!

– Для этого требуется специальная

сноровка, – не без гордости хмыкнула Майя. – Вообще прогресс – это все-таки великое дело, – заключила она немного погодя. – Смотрю на те изменения, которые произошли у вас за последние десятилетия, – и прихожу к выводу, что почти все они действительно к лучшему. Парик – это тоже то еще украшение жизни. Сказать по правде, – она понизила голос, хотя ее в любом случае никто не смог бы услышать, – от них ужасно чешется голова. Зато туфли в мое время были намного лучше. Уж извини, но ваши смотрятся на ноге довольно-таки смешно. И еще эти невероятно длинные брюки у мужчин.

Я улыбнулась. Что призраку не нравилось в современной обуви, мне было не понять. А вот в отношении брюк я понимала ее прекрасно. Еще пару лет назад брючины доходили лишь до колена и укомплектовывались длинными чулками. А потом в моду резко вошли длинные брюки. Поговаривают, что какой-то прогрессивный портной представил такую модель на суд короля. А монарху это новшество настолько понравилось, что исключительно так он с того дня и стал одеваться. А что носит король – то носят и придворные. Словом, мода переменилась очень быстро. Кстати, в герцогском дворце одним из первых, кто ее перенял, стал лорд Эстли.

– Как прошел бал? – переменила тему Майя.

– А разве ты там не присутствовала? – немного удивилась я.

Учитывая тот интерес, который девушка испытывала к моде и сплетням, она просто не могла бы пропустить подобное мероприятие.

– Только совсем немного. Видишь ли, на балах бывает уж очень много света. Нас это утомляет. Начинается такое состояние… что-то вроде вашей мигрени. Поэтому мы обычно предпочитаем держаться в стороне.

– Да в общем-то бал как бал, – задумчиво ответила я. Потом поморщилась и жалобным голосом наябедничала: – Они все пытались учить меня жизни!

– Кто «все»? – полюбопытствовала Майя. – И чему именно?

– Сначала Илона рассказывала, как опасно связываться с Кэмероном Эстли, – принялась перечислять я. – А потом Кэмерон Эстли принялся меня поучать – дескать, я должна срочно бросать заниматься глупостями и заводить себе любовника.

Майя рассмеялась, но ответить не успела: дверь приоткрылась, и в комнату осторожно заглянул Коллин, один из здешних пажей.

– Леди Инесса? – При виде знакомого лица он, кажется, испытал чувство облегчения. – А я шел мимо и удивился, услышав, что тут кто-то есть в такой час. А… с кем вы разговаривали?

Он, хмурясь, всматривался в глубь комнаты, но, кроме меня, никого увидеть, естественно, не мог.

– С привидением, – спокойно

ответила я.

– С привидением?! – испуганно встрепенулся юноша.

– Ну да, – ответила я таким тоном, будто разговоры с привидениями – дело столь же обыденное, сколь и, к примеру, болтовня с белошвейками.

– И… что оно говорит? – спросил паж, опасливо повернув голову из стороны в сторону.

– Оно говорит, – я понизила голос, копируя его заговорщицкий тон, – что оголодало за последнюю сотню лет и очень хочет съесть тебя на ужин.

– Неправда, ничего такого я не говорила! – возмутилась Майя.

Беда только в том, что ее – в отличие от меня – Коллин слышать не мог.

– Вы шутите! – В голосе пажа слышалась неуверенность.

– Ну почему же? – изогнула бровь я. – Вот как раз сейчас оно страшно-престрашно скалится, тянет к тебе руки, а в глазах голодный блеск.

Майя, спокойно стоявшая, сложив руки на груди, посмотрела на меня с укоризной.

– А… И… что же делать?

Коллин попятился, но покидать комнату не спешил. Вообще, если не ошибаюсь, он испытывал целую гамму чувств, в которых страх смешивался с любопытством и даже азартом.

Я таинственно округлила глаза.

– Я постараюсь уговорить призрака тебя не трогать. Но он согласится лишь в том случае, если ты выполнишь кое-какие условия.

– А… какие именно?

Я сделала вид, что внимательно слушаю привидение. Майя лишь выразительно покрутила пальцем у виска.

– Значит, так. Во-первых, ты больше никогда не будешь заходить в чужие комнаты, предварительно не постучав, – принялась загибать пальцы я. – Во-вторых, перестанешь волочиться за дочерью портного. И, в-третьих, будешь каждое утро чистить зубы. Ты все понял? – грозно спросила я, не давая ему времени на размышления.

Паж кивнул, правда, не слишком уверенно.

– Тогда ступай.

Коллин немного помялся на месте. В общем-то юноша понимал, что с вероятностью девять из десяти его просто разыгрывают. Но один шанс из десяти, остававшийся в пользу второго варианта, заставил его на всякий случай ретироваться из комнаты.

– Ну, и тебе самой не стыдно? – укоризненно спросила Майя, когда за пажом закрылась дверь.

– Нет, – совершенно искренне ответила я. – Нечего входить в закрытые комнаты без стука. А если бы я здесь с кем-нибудь любовью занималась?

– Запираться надо в таких случаях, – фыркнула Майя.

– Надо, – согласилась я. – Но это мелочи. Стучать все равно следует. А кроме того, портной действительно сильно волнуется из-за своей дочери, за которой ухлестывает этот мальчишка.

– Ну ладно, первые два пункта я как-то могу понять, – согласилась Майя. – Но третий… Зубы-то тут при чем?

Я немного растерянно пожала плечами.

– Не знаю… Если честно, мне просто показалось, что по всем законам жанра условий должно быть три. Вот я и сказала первое, что пришло в голову.