В полярной ночи
Шрифт:
— За нас не беспокойтесь, мы понимаем! — возразил Синий и добавил с такой гордостью, словно это было его открытием: — Крупнейшее изобретение, поверьте слову старого электрика!
Дебрев осведомился:
— Какова сейчас скорость прогрева?
— Примерно восемьдесят кубометров в час, — ответил Газарин, наблюдая за показаниями приборов.
— Отключены освещение и механизмы промплощадок медного завода и горного района, — сообщил дежурный инженер. — Потребление мощности замыкания на землю — две тысячи пятьсот киловатт. Посылаю горнякам предупреждение об отключении подземных подстанций. Синий запротестовал.
— Валентин
— Янсон, — крикнул Дебрев, не отвечая Синему, — ты послал предупреждения на шахты и подземные выработки рудников?
— Послал и получил ответ, — донесся голос Янсона. — Люди вышли из шахт. У входа в шахты и другие подземные выработки поставлена охрана.
— Как у вас?
— Ничего особенного. В окне полыхает полярное сияние, заменяет выключенное вами электричество. Не так уж светло, но работать можно, особенно, когда рядом две свечки.
— Как телефонка и радиостанция?
— Переходят на аварийное питание от аккумуляторов. Можете тоже выключать.
— Продолжайте прогрев дальше, — приказал Дебрев вопросительно посмотревшему на него Газарину. — Будем отключать все, кроме площадки ТЭЦ.
Стрелка амперметра теперь ползла значительно медленнее, чем прежде, но так же безостановочно. Дежурный инженер доложил:
— Мощность замыкания на землю достигает трех тысяч пятисот киловатт. Отключаю всех потребителей, кроме подземных подстанций и площадки ТЭЦ.
Через полчаса стрелка амперметра доползла до семисот пятидесяти ампер. Подземные подстанции были отключены. Станция обслуживала только прогрев, площадку ТЭЦ и собственные нужды.
Дебрев сказал, отворачиваясь от приборов:
— Результаты блестящие! Уже сейчас видно, что одна ночь такого прогрева даст фронт работы для двух экскаваторов на целые сутки. Это вполне решает наши затруднения в планировке площадки. Конечно, будут неудобства с потребителями электроэнергии, но на это придется пойти.
Через некоторое время стало ясно, что стрелка амперметра дошла до предела. Дежурный инженер сообщил, что на шинах станции имеется еще небольшой резерв — киловатт четыреста, он использует его на подключение некоторых остро нуждающихся в энергии мелких потребителей. Газарин обратился к Синему:
— Вот видите, Самуил Львович, станция сохранила резерв. Но если бы мы превзошли этот последний резерв, защита автоматически отключила бы несколько секций прогрева и восстановила равновесие.
— Разве я спорю? — возразил Синий. — Я всегда уважал вашу голову. — И, потрясенный всем, что он сегодня увидел, Синий восхищенно пробормотал: — Пять тысяч киловатт! Пять тысяч киловатт загоняется в землю! — Он должен был излить наполнявшее его до краев возбуждение. Поймав взгляд Назарова, он сказал ему: — Вы знаете, что такое пять тысяч, киловатт? Это по механической мощности больше, чем семьдесят тысяч человек, это четыре полные дивизии, если хотите знать!
Назаров, улыбаясь, смотрел на него. Синий нахмурился.
— Когда я был юношей,
Дебрев вышел наружу. Кроме района обогрева, вся площадка была погружена в темноту. Близко к прогреваемому месту подойти было нельзя, но издали было видно, что на нем не произошло никаких внешних изменений — на склонах холма лежал иней, не было видно пара над землей.
— Продолжайте прогрев до утра, — приказал Дебрев Газарину. — Утром снимайте напряжение и приступайте к выемке грунта. У вас все подготовлено, Семен Федорович? — спросил он Лесина. Тот ответил, всматриваясь в темноту:
— Все, Валентин Павлович.
Вслед за Дебревым уехали другие начальники. Последними уходили Седюк и Назаров. Газарин остался продолжать прогрев, хотя дежурный электрик клялся, что отлично справится сам.
Газарин снял напряжение в восемь часов утра. Он точно рассчитал время окончания прогрева, восходящий поток тепла уже размягчал верхние слои вечной мерзлоты. Некоторое время заняла проверка, не осталось ли на земле опасных высоких потенциалов. Потом на участке начали работать экскаваторы. Первые же движения ковша, легко вгрызавшегося в грунт, развернули массы теплой, мягкой земли, вполне доступной и для экскавации и для ручной разработки. В полдень на площадку приехал Дебрев.
— Вот, смотрите, — сказал он Лесину. — Вы нас уверяли, что мировая техника не знает быстрых темпов электропрогрева. Отстала эта ваша мировая техника от нашего заполярного Ленинска! Просто голову не хотели поломать — другим пришлось за вас.
Лесину было не до споров и оправданий. Он уже видел, что бесперебойную работу двух экскаваторов наладить не удастся. Он проговорил озабоченно:
— Составов не хватает, Валентин Павлович. Поймите, это же абсурд — два состава на экскаватор!
Дебрев отрезал, прохаживаясь по площадке:
— Составов нет. Не вы одни в Ленинске. Я не могу приостановить все остальное строительство ради вас.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
1
Сильченко получил телеграмму о морском бое в арктических водах уже после того, как рассмотрел и утвердил план отгрузки. На восьми баржах каравана в Ленинск отправлялось около четырех тысяч тонн разных товаров. На складах Пустынного лежало одиннадцать тысяч тонн, но навигация на Каралаке кончалась рано, а буксирных пароходов и барж было слишком мало, чтобы перебросить весь груз на крайний север. Сильченко решил отобрать только самое необходимое — главным образом машинное оборудование, а остальное оставить в Пустынном до следующего года. Он знал, что морской караван из Архангельска везет двенадцать тысяч тонн строительных материалов и продовольствия. То, что он мог привезти из Пустынного, было бы лишь важным, но нерешающим подспорьем. Шифрованная телеграмма из Ленинска, подписанная Дебревым, опрокидывала все его планы. Теперь, когда грузы, шедшие Северным морским путем, погибли, каждая тонна, вывезенная из Пустынного, приобретала совершенно исключительное, поистине решающее значение для строительства.