В предвкушении страсти
Шрифт:
Но теперь она была способна лишь смотреть, как он идет к ней. В каждом движении гибкого мускулистого тела сквозила смертоносная грация, выдававшая, что он не человек, не Пси, не цивилизованное создание. Волосы рассыпались по плечам, в глазах горел дикий огонь.
Ее собственные глаза, казалось, отказываются ей подчиняться, потому что она продолжала на него пялиться, что обещало стать большой ошибкой. Вон наверняка расценит это как приглашение. Но она по-прежнему смотрела лишь на россыпь тонких волосков на его груди, темной дорожкой спускающихся к животу... и нагло
У нее вырвался стон, руки судорожно сжались на перилах. Вон просто великолепен. Она никогда в жизни не видела мужчину, столь непринужденного в своей наготе. Сердце мучительно заколотилось. Ей надо бежать. Нет, ей надо смотреть. Он подошел и встал на нижнюю ступеньку, все равно возвышаясь над Фейт и подавляя ее своей силой и неприкрытой мужественностью.
Эти получеловеческие глаза перехватили ее взгляд.
— Чего тебе хочется?
— Не знаю, — хрипло ответила она; слова вырвались из потаенной глубины души, той, что оказалась способна испытывать как леденящий ужас, так и изысканную жажду.
— Можешь потрогать. — Мурлыкающий голос окутал ее, словно мягчайший, нежнейший мех. — Я трогал тебя — у тебя есть шанс отплатить тем же.
Потрогать?
Очень, очень плохая идея. Это наверняка не оставит от ее рассудка камня на камне.
— Не могу.
— Только как ты сама захочешь, — не сдавался Вон. — Я дам тебе полную свободу действий. Подняв руки, он взялся за край навеса, защищавшего веранду от дождя. — Обещаю.
Довериться коту? Да она, похоже, спятила.
— Мне пора возвращаться, — прошептала она. Но ее взгляд невольно уцепился за чувственные мужские губы, а в голове всплыли отголоски его эротических фантазий.
— У тебя еще несколько часов. Хватит времени, чтобы поиграть.
А хватит ли, чтобы восстановить щиты? Пусть они почти не пострадали, но несмотря на все, что Фейт сегодня выяснила, она так и не придумала, каким образом ей защититься от тьмы и при этом избежать наказания за нарушение Безмолвия. Но все это не имело значения. Она уже сошла с ума. Потому что собиралась принять предложение Вона. И получить от этого удовольствие. Кровь потекла по венам быстрее, между ног мучительно застучал пульс.
Она чувствовала.
Медленно подняв руку, она замешкалась, вспомнив о кошачьем непостоянстве.
— Обещаешь?
Он игриво клацнул зубами рядом с ее пальцами.
— Обещаю.
— Даже если я... — Она не знала, как выразить словами то, что хотела сказать.
— Даже если ты отсосешь мне и оставишь без оргазма. Даже тогда.
Перед глазами пронеслась огненная волна при мысли проделать с Воном что-то настолько интимное. Прежде Фейт не понимала, почему женщины из числа людей и веров находят в подобных ласках какой-то интерес. Разве женщина способна испытать от этого акта удовольствие? Теперь она знала. Сама мысль получить такую власть над Воном, доставить ему особое наслаждение дурманила не хуже наркотика. Или еще сильнее.
— У меня может случиться припадок.
Какие
— Я остановлю тебя прежде, чем ты зайдешь слишком далеко. Я не дам тебе стать беспомощной.
"Слишком далеко" казалось чем-то совершенно абстрактным.
— Мне придется довериться тебе.
— Да. — Никаких уловок, просто чистая правда.
Пальцы коснулись его рта, едва он закончил говорить, и Фейт замерла в ожидании приступа страха. И боли.
Они пришли — блоки Безмолвия в ее сознании отторгали происходящее. Вместо того чтобы отдернуть руку, Фейт дала своим чувствам полную волю. Эмоции оказались настолько всепоглощающими, что смели страх и боль лавиной острейших ощущений. Фейт стала свободной.
Она надавила чуть сильнее, и Вон приоткрыл губы, втягивая один палец в рот. Его посасывание как будто эхом отразилось пульсацией плоти у нее между ног.
— Как такое возможно?
Потрясенная эффектом от столь простого действия, она попыталась высвободить палец.
Вон слегка прикусил его зубами, но через миг разжал безболезненную хватку.
— Потому что это я.
Ей хотелось оспорить его высокомерный ответ, но что-то во взгляде Вона подсказывало, что это чистая правда. Прерывисто выдохнув, она робко провела по его плечам.
Он был горячим, словно пылал от желания, словно безмолвно обещал согреть ее даже самой холодной ночью. Эта мысль выглядела слишком соблазнительной, и Фейт чуть было не отдернула руку. Но ей хотелось слишком многого, чтобы так легко сдаться.
— Я сильная, — сказала она, не подозревая, что говорит вслух, пока Вон не ответил:
— Да, так и есть.
Пальцы вплелись в золотистые волосы на его груди, и Фейт почувствовала, как под ее ладонью бьется сердце — гулко, ровно и чуть быстрее обычного. Как и она, Вон тоже страдал от дикого голода, но он этого не боялся. Потому что сам был диким.
Ее же пульс словно бился во всем теле. Кровь стучала в голове, во рту, в груди, между ног, в каждом дюйме покрытой испариной кожи. Фейт знала, что вот-вот достигнет предела, но ей было плевать. Разум заволокло природным запахом Вона, когда она подалась к нему и глубоко вдохнула. Этот аромат становился для нее настоящим наркотиком. Давно напрягшиеся соски горели и больно терлись о бюстгальтер, будто грудь распухла и теперь ныла в слишком тесной одежде.
Желание погладить себя, чтобы унять эту боль, казалось невыносимым. Пульс Вона под ее ладонью ускорился. Она заглянула в его горящие глаза и увидела в их глубине понимание — он знал, что она чувствует.
— Давай я, — почти неразборчиво прорычал он. Ей надо бы испугаться зверя, притаившегося под человеческой кожей, но сейчас Фейт собиралась забыть про «должна» и «обязана».
— Нет. — Если он прикоснется к ней, все закончится.
Он опять низко зарычал, но не нарушил слова. Мышцы на плечах напряглись, когда он покрепче ухватился за край навеса. Вон был очень силен и все же сейчас находился полностью в ее власти. Осознание этого кружило голову — или же ее кровь закипала от нестерпимого желания?