В прицеле – Олимпиада
Шрифт:
— Эй, девчонки, шмотки в зубы, и сюда!
Те все еще топтались в испуге и недоумении.
— А как же они? — блондинка указала на поверженных.
— Хочешь позаботиться об их будущем?
— Нет, но, может быть, надо вызвать полицию?
— Ну что же, тебе виднее. Тогда пока.
Победитель пожал плечами и повернулся, чтобы уйти.
— Подождите! — пискнула брюнетка и заколотила подругу кулаком по спине. — Липка, свинья неблагодарная, бежим, пока они не очнулись!
Обе подхватили сумки и пустились догонять незнакомца. Догнав, по очереди представились.
— Капитолина, или
— Олимпиада, или просто Липа, — сообщила блондинка.
Незнакомец повернулся к барышням и галантно кивнул:
— Денис Васильевич Голицын собственной персоной. Для друзей — просто Поручик. Если вам в сторону Москвы, могу подбросить. Вы позволите?
И он подхватил их сумки. Подружки не возражали.
— Мы с поезда, — объяснила брюнетка Капитолина, хотя ее никто ни о чем не спрашивал. — Не с того, который взорвали, наш следом шел. Теперь, наверно, поездов долго не будет, а нам в Москву срочно надо, у нас там пересадка, вечером наш поезд на юг отходит.
— Отдыхать едете? — предположил Поручик.
— Ой, что вы, работать! Мы археологи. Ну, то есть студентки. Едем на раскопки. Приезжайте к нам на Тузлу. Зарплаты не обещаем, но трехразовое питание гарантируем.
Поручик наморщил лоб:
— Тузла? Это где русско-украинская война?
Барышни рассмеялись. Брюнетка Капитолина решительно заявила:
— Да нет там никакой войны.
Блондинка Олимпиада посмотрела на Поручика с вызовом:
— Правда, приезжайте. Вы под водой с аквалангом умеете плавать? Не пожалеете. Подводные раскопки — это же настоящее приключение!
— С аквалангом? — переспросил Поручик. — Никогда не пробовал.
Вообще-то он почти не врал. Будучи профессиональным подводным боевым пловцом, он практически никогда не пользовался аквалангом. При погружениях в боевых условиях использовались дыхательные аппараты со сжатым кислородом или специальными газовыми смесями. К тому же приключений у Поручика и на работе хватало. Поэтому в отпуске он твердо решил отдыхать и предаваться праздному безделью. Загорать, пить, есть и отсыпаться.
— Спасибо, девчонки, — сказал он. — Как-нибудь в другой жизни. А сейчас душа жаждет покоя. Прохладной комнаты в санатории, пижамы, минеральных вод и лечебной грязи. Особенно грязи. Чтобы с размаху лицом в грязь — и лежать, ничего не делать. Ну, вот и наша машина.
Поначалу барышни отнеслись к попутчикам подозрительно. Впрочем, при ближайшем рассмотрении Кэп и Боцман в силу возраста и солидной внешности произвели на подруг благоприятное впечатление. Поручик забрался на заднее сиденье между специалистками по археологии и провел остаток дороги в занимательной беседе. То есть они ему рассказывали о непростых отношениях античных царств — Боспорского и Понтийского, а он слушал и кивал головой. И отлично выспался.
8. МЕЖДУ ДВУХ МОРЕЙ
Береговая полоса между небольшим крымским городком Причерноморском и местечком, называемым Кючук-Кале, состояла из крутых и острых, практически непроходимых скал. Берег круто обрывался в море. Зубчатые скалы зияли черными отверстиями пещер и выглядели, будто источенные гигантскими червями. Здесь с древнейших времен в многочисленных каменоломнях
Потом люди надолго оставили эти места и вернулись сюда уже в советские времена. Весь район объявили запретной зоной и обнесли колючей проволокой. Территорию стали использовать в качестве стрельбища или полигона для соседней военно-морской базы, что расположилась по соседству с Причерноморском. Потом советские войска ушли и на их место пришли украинские. Точнее, они сюда так и не добрались, хотя место за собой застолбили. Таблички с надписью «Запретная зона» переписали по-украински и поменяли ржавую колючую проволоку на новенькую сверкающую «егозу».
Изредка с моря подходили катера или подлетали самолеты и обстреливали берег из пушек, пулеметов и ракетных установок. Но боеприпасы стоили недешево, поэтому случалось такое редко, пару раз в год. В остальное время пещерный берег населяли случайные, иногда странные люди — сектанты, бродяги, туристы. Но после появления на развалинах Кючук-Кале — «Маленькой крепости» — лагеря исламистов округа совершенно опустела. И военные больше не показывались.
На поверхности, среди крепостных развалин, выросли палатки и несколько легких финских домиков. Все, что не предназначалось для чужих глаз, было сокрыто под землей, в пещерах и катакомбах. Там же проходили и общие собрания.
В большой рукотворной пещере, созданной руками каменотесов две с лишним тысячи лет назад, было прохладно. Несколько переносных ламп создавали слабый рассеянный свет. Его хватало, чтобы ориентироваться в подземелье и различать лица окружающих.
Впрочем, одно из присутствующих лиц осталось бы неразличимым даже при самом ярком освещении по одной простой причине — оно было закрыто маской. Лишь тот, кто лично знал Усаму бен Масиха, смог бы узнать его по голосу. Говорил он по-русски, поскольку этот язык был понятен максимальному числу собравшихся. Два переводчика переводили его слова на английский и арабский для немногих непонятливых.
Маска на лице бен Масиха и мрачные охранники с автоматами по бокам придавали ему внушительный и зловещий вид. Он говорил низким мощным голосом.
— Здесь собрались представители разных направлений ислама. И в этом наше будущее. Мы забыли наши разногласия. Когда и сколько раз молиться, кого и как почитать, кого можно считать праведным халифом, а кого нет. Сегодня, вместо того чтобы рука об руку сражаться против неверных, сунниты и шииты до хрипоты спорят — можно ли соединять Зохр с Есир — дневную молитву с послеполуденной, а Магриб с Иша — вечернюю с ночной. Сунниты обвиняют шиитов в том, что те молятся не пять, а только три раза в день. Шииты в Ираке вешают суннитов, а сунниты взрывают шиитов. Хватит, говорю я вам!
Он выдержал долгую эффектную паузу, потом продолжил:
— И не ищите веры в книжных мудрствованиях, не ищите ее ни в мечетях, ни на площадях под минаретами! Вера в сердцах. И мера ей одна — жизнь. Важно не то, сколько раз ты молишься, принимаешь ли при этом правильную позу и какие слова говоришь. Все просто. Создатель дал человеку жизнь, и истинный праведник должен быть готов вернуть ее по первому знаку. Доказать истинность своей веры можно только одним способом — отдав за нее жизнь.